На Таити
Шрифт:
Действительно, страшно становилось за Бетти при виде ее матери, которая страдала эротоманией. Они были очень похожи: те же длинные, прямые, рыжеватые волосы, голубые, бледные глаза, широкий, плоский, бледный рот, хрупкие кости. Одетая во что попало, с спускающимися дырявыми чулками, растегнутыми прорехами, болтающейся грудью, вся помятая и обвислая, мать Бетти ночью выходила из дому и останавливала прохожих.
У Бетти есть еще годовалая сестренка, розово-белое, пухлое, веселое, замечательное создание. Каждый день встречала я Бетти на скамеечке около ее дома, рядом с ней бэби возится в коляске, а англичанин с Моореа,
Отец Бетти — инженер, управляющий новым американским заводом на острове — корректный, нормальный человек, замечал, что для характера дочери жизнь в колониях не подходит и решил отправить ее учиться в Сан-Франциско, в католический монастырь. Полились потоки слез. Сидя у меня на террасе, в розовом платье, с бесчисленным количеством воланов, и нервно дергая связанные широкой черной лентой волосы, Бетти рассказывала мне, что из монастыря выпускают раз в месяц, что в Сан-Франциско у нее только одна старая тетка, похожая на кормилицу, и что лучше уж она выйдет замуж, чем пойдет в монастырь.
В монастырь ее все-таки отправили.
Ехали мы случайно на том же самом пароходе. Проплакав первые двое суток и повспоминав англичанина с Моореа, она занялась другим, и я дрожала за ребенка, который ползал по палубе. В каюте Бетти с матерью положили ребенка на верхнюю полку, откуда он моментально скатился, только случайно не убившись насмерть.
Отец остался на острове один, убежденный, что дочка выйдет из монастыря скромной и благовоспитанной барышней.
XII
МЫ ТАНЦУЕМ
Когда будешь большая,
Отдадут тебя замуж
В деревню большую,
В деревню чужую.
Уж и там и дерутся,
Топорами секутся.
И утром там дождь и дождь.
И вечером дождь и дождь…
На террасе с четырех часов накрыт стол. Апау приносит только что испеченное горячее печенье, чай и клубничное варенье. Прямые темно-зеленые плотные шторы опущены. На стене пестрится русская деревенская вышивка, в стекле на столе веселятся радужные зайчики. Другая сторона террасы изнемогает на солнце. Если выглянуть из-за штор, там невыносимо блестит и играет перламутровая почти белая рябь моря. Закроешь глаза, а веки просвечивают, как если положить руку на электрическую лампочку, и рука вдруг становится алой и прозрачной.
Еще сегодня звучат у меня в ушах тоненькие гавайские песни и я вижу полутемную, большую, пустую комнату, с ярко и четко прорезанными четырехугольниками дверей. Танцуем в купальных белых туфлях без каблуков, с резиновой бесшумной подметкой, они чудесно скользят по гладкому полу. К граммофону приставлен аккуратный темный англичанин с Моореа, которого нам никогда не удастся научить танцевать. Андрей, в узких полотняных белых штанах, подтянутых кожаным кушаком, в рубашке с отложным воротником и засученными выше локтя рукавами, танцует только с Бетти или со мной, с другими он не умеет.
Berthe, жена аптекаря, истово вертится, обливаясь потом и
Таути приносит еще чаю.
Солнце начинает садиться за Моореа.
Поднимаем шторы, отдыхаем на подушках кушетки, на подвешенной на канатах кровати, легонько качаясь на ней.
Мимо дома проезжает губернатор с женой…
Проезжает желтая Испано-Суиза в банк за К Во избежание скандала Ниота спешит домой.
Проезжает в громыхающей коляске инспектор с толстым животом.
Кто-то зовет Бетти. — «До завтра». Англичане с Моореа идут ее провожать.
Вот возвращается Суиза с К.
Скоро мы останемся вдвоем. Теперь скорей под душ. Вахинэ накрывает на стол. Темно. Пообедаем и сядем на скамеечку, что против нашего дома, на берегу моря.
XIII
О ЧЕМ ПРИМЕРНО Я ДУМАЛА, СИДЯ ВЕЧЕРОМ НА СКАМЕЙКЕ ПЕРЕД НАШИМ ДОМОМ У МОРЯ
Продавщица, у которой я вчера купила материю на платье, была в черных перчатках.
Сегодня ее отвезли в лепрозорий. Говорят, что инкубационный период проказы пять лег.
Вот гудок. Это пароходик с «Raiatea» [13] . Ему давно пора на слом, а все продолжают спокойно ездить на нем.
Море сегодня хмурое, китайцев с черным зонтиком под мышкой верно укачало, как всегда. (И отчего это они всегда с зонтиком ездят?).
С «Raiatea» сегодня приезжает инженер…
Надо сказать Апау, чтобы он брал побольше льда.
Ванилью здесь пахнет только в первый вечер…
Землетрясение — это совсем не страшно: стена, к которой я прислонилась, чуть дрогнула, и стаканы на столе зазвенели…
13
…Raiatea — Второй по величине остров в архипелаге островов Общества.
Говорят, вчера акула к самому берегу подплыла. Бетти такая неосторожная, купается ночью со своими англичанами и выплывает так далеко. Какая Бетти бледная, золотоволосая, тоненькая. Баловаться очень любит.
В кинематографе Тамари сейчас, верно, перерыв, все вышли на улицу, щелкают орехи и едят арбузы.
— Как ты думаешь, м-м Какаду, хорош ли будет жеребец, которого мы вчера видели? Я очень беспокоюсь, что у него плечо слабое.
— Не беспокойся, пока это выяснится, пройдет года два, и мы будем в самой обыкновенной Европе.
В Тамари, верно, опять завертелась использованная фильма. Мчатся каубои, и гармошка гудит все тот же постоянный мотив, Бернар переводит надписи на Маори и отпускает неприличные шутки, понятные туземцам…
Почта придет через три недели, можно начинать писать письма…
Отчего эти листья днем совсем темные, а ночью белые?…
— М-м Какаду, пора спать!
XIV
ТАУТИ
Мне пришлось отказать Вахинэ, так как с каждым днем она приходила все позднее и все пьянее; танэ ее становился все злее, скандалы ночью во дворе — все громче и кончилось тем, что Вахинэ, избитую сапогом, отвезли в больницу.