На Тихом океане
Шрифт:
Войдя в каюту капитана, которую мы избрали как наиболее удобную, Квимбо сразу же попросил накормить его. Насытившись, он начал рассказывать — но как! Не делая пауз, смысловых и интонационных выделений, употребляя за пять минут столько выражений из родного языка да еще из голландского, сколько другой не вспомнил бы и за день. Несколько наших попыток заставить говорить его медленнее ни к чему не привели, поскольку Квимбо никак не мог понять, почему «добрые, дорогие господа» не понимают то, что он говорит.
Внезапно меня
— Послушай, мы действительно не понимаем, что ты говоришь. Лучше я буду задавать вопросы, а ты — отвечать на них.
— Да! — кивнул он, полностью со мною согласный.
— Тогда расскажи, что ты делал после того, как мы с тобой расстались.
— Несчастный Квимбо не хотел жить с людьми, которые отняли у него Митье, и ушел в Кейптаун, где минхер Бонтвернер нашел умного, мужественного Квимбо и Квимбо стал его слугой.
— Он нанял тебя как слугу? В таком случае ты должен знать, кем был твой минхер?
Не успел Квимбо ответить, как Раффли сказал:
— Когда-то в Кейптауне знавал я одного Бонтвернера, холостого торговца алмазами; у него еще был старший брат… Может быть, его имеет в виду Квимбо?
— Квимбо, чем занимался минхер Бонтвернер?
— Торговал алмазами и другими драгоценными камнями.
— А была ли у него жена?
— Нет, жены не было; и у старшего брата не было жены. А потом минхер узнал, что в Чилачапе умер его брат, и поехал туда. Он взял деньги брата, сел вместе с Квимбо на корабль и поехал обратно в Кейптаун. Но по дороге корабль окружили лодки, разбойники убили капитана и матросов, а минхера Бонтвернера и Квимбо увезли на остров, где они были пленниками разбойников.
— Как называется это место?
— Ху-Няо.
— Ху-Няо? Гм! Это китайское название и означает «птица-тигр». Это остров?
— Нет.
— Материк?
— Нет.
— Может быть, полуостров?
— Да, это полуостров. И там сейчас находится минхер Бонтвернер. Он пишет письма, потому что разбойники хотят еще больше денег.
— А куда он пишет?
— В Чилачап.
— А кому?
— Минхер не говорил это Квимбо.
У меня было к Квимбо еще много вопросов, но меня перебил Раффли:
— Оставьте пока вашего Квимбо в покое, Чарли! Он все равно не даст точных сведений. Он, как бы это лучше сказать, настоящий «Квимбо».
— Но, сэр, я хотел бы знать, где…
— Где держат минхера Бонтвернера?
— Да.
— Это нужно узнать не у Квимбо.
— У кого же в таком случае? Может, вам известен кто-либо, к кому можно обратиться?
— Да.
— И кто же?
— Похитители женщин.
— Pshaw! Они ничего не скажут!
— Уверяю вас, что если подойти к этому с должным вниманием, то в течение одного допроса все станет известно. Единственно, о чем бы я хотел просить вас, предоставить это дело мне.
— С удовольствием, хотя, признаться честно, я в этом сомневаюсь.
— И почему
— Христианам — возможно. Но мы имеем дело с людьми, для которых вера, совесть, надежда и страх не имеют значения.
— Что ж, увидим.
Мы вошли к арестованным; Квимбо оставили в капитанской каюте. Но какие бы вопросы ни задавал Раффли пиратам, ответов не последовало. Раффли начал выходить из себя:
— О, варвары!
— Мне кажется, сэр Джон, нам надо действовать по-другому.
— Как же?
— Нужно узнать, куда приходят ответы на письма Бонтвернера.
— Как же вы это узнаете?
— Следите за глазами капитана, пока я буду с ним разговаривать.
Я подсел к капитану и начал говорить по-китайски:
— Ты не хотел бы сказать свое имя?
Он не ответил.
— А также я бы хотел узнать, где вы прячете минхера Бонтвернера.
Снова тишина.
— Твое молчание ничего не значит, — продолжал меж тем я. — Мы и так освободим его, когда приплывем в Ху-Няо.
Я умышленно выделил это китайское название. Капитан ничего не ответил, но в глазах его мелькнули искорки злорадного смеха.
— А, впрочем, я оговорился, я хотел сказать «Ху-Цяо».
Сознательно поменяв в названии одну букву, я добился того, что во взгляде капитана, все еще хранившего молчание, просквозил испуг.
Выйдя от арестованных, Раффли спросил меня:
— И чего вы добились этими вопросами?
— А смотрели ли вы на выражение лица капитана?
— Да. Вначале он улыбался, как бы сознавая свое превосходство над вами, но потом испугался.
— Абсолютно верно! Дело в том, что я сомневался, что слово, сказанное Квимбо и означающее буквально «птица-тигр», истинное название этого места. Так оно и вышло: Квимбо неправильно запомнил слово «Ху-Цяо», которое означает «Мост Тигра».
— Допустим. Но где в таком случае лежит этот полуостров?
— Где-то на побережье Суматры. Необходимо его найти.
— Каким же образом, смею вас спросить? Объехать всю Суматру и у жителей каждого полуострова спрашивать его название?
— Я полагаю, мы могли бы воспользоваться картами пиратов.
— Well, но я думаю, что этим можно заняться завтра.
Квимбо был переселен в отель, где ему, без сомнения, было гораздо приятнее, чем в трюме.
На следующее утро мы едва успели приступить к первому завтраку, как появился мудали, горя нетерпением узнать развязку всей этой истории. Раффли, поведав ему обстоятельства «дела о привидении», не удержался, чтобы не отпустить пару едких замечаний в адрес охраны и его, мудали, персоны. Последний, приняв крайне важное выражение лица, потребовал немедленно выдать ему Квимбо ввиду того, что он должен быть наказан дважды. Я просто рассмеялся, а Раффли посмотрел на чиновника весьма удивленно: