На тихом перекрестке
Шрифт:
Как только не одеваются люди! Бармен всякого повидал в своем заведении, и все же не мог понять, с какой стати молодой человек разгуливает одетым по моде начала века. Вообще-то в моде бармен разбирался не особенно, но покрой пиджака, часы на цепочке, выглядывавшие из жилетного кармашка, трость и смешная шляпа-канотье — такое он видел только в старинных фильмах. Или в фильмах из старинной жизни — словом, в кино. Вот именно, в кино…
— С киностудии? — высказал догадку бармен.
— Угу, — подтвердил
— Чего-нибудь выпить? — осведомился бармен.
— Коньяку? — предположил молодой человек.
Бармен поставил на стойку пузатую рюмку.
— Поцапались с режиссером?
— Что-то вроде, — вяло отозвался актер. — Э-э… а это не газета у вас? Позвольте?
Парень прислонил трость к стойке и взял газету.
Бармен с любопытством следил, как тот читал; забавный все-таки попался посетитель, у него не только одежда необычная, но и манера изучать газеты: быстро, не задерживая взгляда на каких-то отдельных сообщениях.
Тем временем лысоватый собеседник (Клас Шуман, сыскное агентство «Шуман и сыновья») девушки по имени Шано (Шано Шевальер, сыскное агентство «Мюллер и Шевальер») встал и откланялся.
Еще беседуя с Шуманом, Шано привычно отметила странность парня и краем уха услышала его короткий диалог с барменом, а сейчас, оставшись одна и оглядев «актера» внимательней, решила, что парень, пожалуй, врет. Никакой он не актер, что-то тут другое.
В бар вошел полицейский и, остановившись рядом с «актером», попросил пива. Шано заметила, как дрогнула держащая газету рука парня, но лицо осталось таким же, как и было, — вялым и безразличным.
«У парня проблемы», — подумала Шано. Вся таинственность могла оказаться мыльным пузырем; но Шано не любила терять из виду любопытных людей, не зная их имени и домашнего адреса.
Полицейский выпил свое пиво и удалился, а парень просмотрел газету до последней страницы и попросил еще коньяка.
Шано оставила недопитый стакан с соком и перебралась на табурет рядом.
— Что-нибудь с вермутом, Джо, — заказала она. — Не очень крепкое.
— «Золотая долина»? — предложил бармен.
Шано чуть пожала плечами:
— Давай.
Бармен занялся коктейлем, а Шано обратилась к «актеру»:
— Что-нибудь не так, парень?
Вместо ответа «актер», даже не повернув к ней лица, сунул руку в карман, и по стойке в сторону Шано скользнула монета.
— Пожалуйста, поищи кого-нибудь другого, — равнодушно проговорил «актер».
— Ошибаешься, парень, я не шлюха, — с усмешкой произнесла Шано, подбрасывая и ловя монету.
Бармен подмигнул, подавая ей бокал.
— Ну, извини, — развел парень руками, не отрывая глаз от газеты.
Шано припечатала монету к полированной доске и подвинула к себе бокал. И только
— Двадцать крон… — задумчиво произнесла Шано, скосившись на парня. — Да, была эпоха… Что с тобой все-таки стряслось?
Парень повернулся к ней:
— Что тебе от меня нужно?
— Я коллекционирую интересных людей, — невозмутимо сообщила Шано. — Ты мне интересен.
— Я бы предпочел видеть на твоем месте свою бабушку, — задумчиво буркнул «актер».
— В чем же проблема? — с готовностью отозвалась Шано. — Езжай к своей бабушке.
— Увы, моя бабушка уже давно покойница.
— Соболезную, — сказала Шано без малейшего сочувствия. — Но похоже, тебе действительно нужна помощь.
Парень посмотрел на нее недоверчиво.
— Ты помогаешь всем, кто подвернется?
— Только тем, кто в моей коллекции, — сказала Шано. — Возможно, мне еще удастся на тебе подработать.
— Понятно, — кивнул парень, — деловой разговор. И чем ты промышляешь?
— Я решаю проблемы. Или создаю их, — туманно объяснила Шано.
Парень развеселился.
— О, проблемы у меня действительно есть! — сказал он.
— Какие же?
— Мне нужно жилье, обычная одежда и небольшой денежный заем.
— Надеюсь, ты не брачный аферист? — уточнила Шано.
— Избави боже! — преувеличенно ужаснулся «актер». — Есть масса других способов выманивать у людей деньги. — Он перешел на серьезный тон. — И раз уж у нас пошел действительно деловой разговор, я, пожалуй, даже готов выписать вексель.
— Вексель? — улыбнулась Шано. — Зачем вексель? Достаточно пока этого, — она подбросила и снова поймала золотой двадцатикронник с профилем Алексиса-Дольфиуса Четвертого и цифрами «1896». — Будем считать это авансом.
«Актер», казалось, несколько удивился, но согласно кивнул.
— А счет, — продолжала Шано, — я представлю после, за это можешь быть спокоен. И если тебе действительно нужно жилье, то пошли. У меня нет причин торчать в этом баре весь день.
Парень опять кивнул и поднялся с табурета.
— Сколько с меня? — спросил он бармена.
Шано, поняв, что странный парень намерен расплатиться очередным золотым, поспешно перехватила его руку:
— Приплюсуй его коньяк к моему счету. Потом сочтемся, — объяснила она «актеру», подхватывая его под локоть.
Тот добродушно пожал плечами, опуская обратно не успевший появиться из кармана кошелек. Так они вышли на улицу.
Шано завертела головой, подыскивая такси, и не упустила случая заметить:
— Ты, видно, с Луны свалился? Расплачиваться золотом в баре! Или они у тебя фальшивые?