На тревожных перекрестках - Записки чекиста
Шрифт:
– Мы пришлем за ним Иванова с машиной,- сказали братья Сенько.- На машине будет легче прорваться. Как-никак - скорость.
С тяжелым сердцем отпустили я и Гром Максима, но, что поделаешь, ответственное поручение требовало и огромного риска.
Четверо отважных покинули базу.
В Кайковском лесу братья Сенько оставили Гуриновича и Воронкова ждать машину, а сами поспешили в Минск разыскивать Михаила Иванова. После полудня он прибыл на грузовике в лес.
– Легковую достать не удалось,- сказал он с сожалением.- Попробуем проскочить на этой.
Шофер познакомился с немецкими документами оперативников и сказал, что у Воронкова они никуда не годятся.
– Ладно, Максим,
Так они и сделали. К Минску подъезжали в сумерках. Ка окраине их встретили четыре фашиста - сторожевой пост, а впереди виднелся контрольный пункт и другие гитлеровцы.
– Обстановочка!
– многозначительно промолвил водитель.
Проверка документов не сулила ничего хорошего. Иванов и Гуринович прошли ее благополучно, а Воронков, которого не удалось спрятать, сказал унтер-офицеру, что у него нет никаких документов.
– Выходи!
– последовал приказ.
Гуринович незаметно подтолкнул Максима: иди, выручим! Воронков вылез из кабины, и один эсэсовец повел его вперед по дороге на контрольный пункт. Иванов включил мотор, машина догнала уходящих, притормозила, Гуринович выстрелил из пистолета в охранника, тот упал. Воронков прыгнул на подножку, и водитель до конца выжал педаль газа. Грузовик помчался по шоссе, словно тяжелый снаряд, выпущенный из осадного орудия. По кузову защелкали пули, но показался первый переулок, и машина свернула в него, оставив эсэсовцев с носом.
На полном ходу Иванов искусно маневрировал по темным улицам до тех пор, пока не стало ясно, что от погони они оторвались.
– Теперь в городе не появляйся,- сказал Гуринович шоферу.- Поймают.
– Пустяки,- ответил Иванов.- Документы я предъявлял не свои, а номер машины сменю - вот и вся недолга.
– Ишь ты!
– подивился его находчивости Воронков. Иванов преспокойно поехал домой, а оперативники провели некоторое время на еврейском кладбище, удостоверяясь, нет ли за ними слежки. Только после этого они направились к Матузову.
Командир подпольной группы впустил их через окно, выходящее во двор. Его жена Дарья Николаевна при свете коптилки заметила, что лицо у Воронкова залито кровью, и встревожилась. Но это оказалось не ранение, а просто глубокая царапина. Пришлось рассказать о приключении на городской окраине. Затем посланцы отряда посвятили Кузьму Лаврентьевича в план операции. Внимательно выслушав товарищей, Матузов заговорил:
– Кубе отлично знает, что приговорен к смерти, и тени своей боится. Определить с полнейшей достоверностью, где состоится банкет с его участием, невозможно. Он скрывает любой свой шаг, нам остается лишь предполагать, заложить мину в наиболее вероятном месте и взорвать ее вечером 6 сентября.
– Где же он может появиться в этот вечер?
– Не исключена возможность, что в столовой службы безопасности - СД. Она находится в университетском городке, в бывшем здании историко-филологического факультета. Сами подумайте, что может быть для него безопаснее! Центр города, кругом эсэсовцы...
– Ты безусловно прав, Кузьма,- заметил Воронков.- Однако каким образом мы сможем туда проникнуть?
– А в этой столовой работают два члена моей группы - Капитолина Гурьева и Ульяна Козлова.
– Замечательно!
– воскликнули оперативники.- Завтра же знакомь нас, будем вместе с ними думать, как и куда заложить заряд.
На встречу с Воронковым и Гуриновичем пришла Капа Гурьева, молодая девушка, служившая официанткой. Тихая, робкая и застенчивая, она меньше всего походила на отчаянного диверсанта. Но это было как раз то, что обеспечивало успех дерзкой операции: такую скромницу никто не заподозрит в покушении на генерального
– Тяжелая кадка?
– спросил Воронков.
– Конечно.
– Вдвоем с Ульяной смогли бы поднять?
– Во время уборки поднимали ее втроем. Но вдвоем тоже сумеем.
– Под бочкой самое подходящее место, Капа.
– Я так и поняла.
Следующие вопросы были такие: как пронести в столовую взрывчатку и как эвакуировать в лес исполнителей диверсии вместе с семьями? Гурьева сказала, что у Ульяны 6 сентября выходной день, подозрение на нее не падет. Свою семью - маму и двух сестренок Гурьева должна будет вывезти в партизанский лагерь и сама в нем останется. Оперативники пообещали прислать за ней машину.
Затем было решено, что тол привезет Михаил Иванов, маломагнитную мину с часовым механизмом принесет Дарья Николаевна. Тут же оперуполномоченные и Матузов проинструктировали девушек, как обращаться с взрывчаткой и часовым устройством, уточнили план действий, обговорив буквально все мелочи.
Операция началась в ночь на 6 сентября. Во двор столовой въехал на машине Иванов и подал условленный сигнал. Здесь, в центре города, оккупанты чувствовали себя в безопасности, никакой постоянной охраны поблизости не было. Услышав гудки, во двор вышли Капа Гурьева и Ульяна Козлова с ведрами в руках. Иванов достал из-под сиденья 15 килограммов тола. Девушки уложили его в ведра и накрыли половыми тряпками. В этот момент из темноты появилась Дарья Николаевна, на ходу передала Капе маломагнитную мину. Гурьева знала, что взрыватель сработает через двадцать часов, как раз во время фашистского банкета.
Капа и Ульяна вошли в столовую и поставили ведра с толом в кладовку, где хранились дрова. Потом вошли в обеденный зал, осмотрелись и прислушались. Вокруг не была ни души, только на кухне работали судомойки, оттуда доносился звон посуды. Девушки для верности погасили свет в зале, принесли ведра и приблизились к пальме. Это были самые жуткие минуты в их жизни. Стоило кому-нибудь ненароком заскочить сюда, включить свет - и подпольщицы были бы застигнуты с поличным, в такой ситуации не выкрутишься. Почти не ощущая себя и все окружающее как реальность, девушки подняли кадку с пальмой и опустили ее на пол. Капа достала из ведер тол и мину со взрывателем, аккуратно, как ее учили на конспиративной квартире, уложила весь заряд под бочку. Водрузили пальму на место, включили свет и посмотрели, все ли в порядке. Нет, ничего не заметно.