На троих

Джеффри Уильям

– Он утверждает, что дал мистеру Коксу листок, на котором написал, сколько и какие монеты ему нужны, - вставил Хоффман.

Кокс едва сдерживал распирающую его ярость.

– Он дал мне листок с требованием отдать ему деньги банка! А те монеты он раздобыл где-то еще и пришел сюда уже с ними.

– Послушайте, - по голосу Бланчарда чувствовалось, что и он очень зол.
– А почему бы вам не обыскать рабочее место вашего кассира? А может, и его самого, - он смерил Кокса уничтожающим взглядом.
– Глядишь, обнаружатся и пропавшие денежки.

Я не раз слышал истории о ворах-кассирах, которые пытались оговорить честных людей.

– Уж не хотите ли вы сказать, что я украл деньги банка?
– взвился Кокс.

У Хоффмана глаза вылезли на лоб.

– Мистер Кокс пользуется нашим абсолютным доверием. В Национальном обменном банке он работает почти четыре года.

– А я проработал в "Кертис Тул и Дай" куда больше, - бросил Бланчард.
– И также пользуюсь там абсолютным доверием. Так что ваше к нему доверие еще ничего не доказывает.

– Хорошо, хорошо, - Зальцберг задумчиво потер подбородок. Потом добавил: Флинн, допроси остальных сотрудников. Вдруг кто-то что-нибудь слышал или видел. Мистер Хоффман, буду вам очень признателен, если вы определите, какая сумма пропала и нет ли в кассе того листка, о котором говорит мистер Бланчард. Неплохо бы внимательно осмотреть рабочее место мистера Кокса.

Кокс вытаращил глаза:

– И вы ставите слово этого вора выше моего?

– Я ничего никуда не ставлю, мистер Кокс, - спокойно ответил Зальцберг Задача у меня одна: разобраться, что здесь произошло, - он помолчал.
– Вас не затруднит вывернуть ваши карманы?

Кокс покраснел. Ледяным голосом он ответил:

– Нет, не затруднит. Мне скрывать нечего.

В карманах Кокса не обнаружилось ни записки, о которой говорил Бланчард, ни пропавших денег.

Зальцберг вздохнул.

– Ладно, давайте все перепроверим еще раз.

Тотальная проверка показала, что исчезли тридцать пять тысяч сто долларов. Листка, на котором Бланчард вроде бы написал, сколько и какие монеты ему требовались, не нашли. Никто из сотрудников банка, допрошенных Флинном, не смог прояснить ситуацию. Все они находились достаточно далеко от окошечка номер четыре и узнали о происшествии лишь после того, как Кокс крикнул охраннику, чтобы тот задержал вора.

Зальцберг пристально посмотрел на Бланчарда.

– Итак, у мистера Кокса денег нет, но из банка они пропали. Не нашлась и ваша записка. Как вы можете это объяснить?

– Никак. Я могу лишь сожалеть о том, что из банка пропали деньги. Но я их не крал!

Зальцберг повернулся к охраннику Сэму.

– И как далеко он ушел, прежде чем ты его схватил?

– На пару шагов.

– У него не было возможности передать деньги сообщнику?

– Я в этом сомневаюсь. Но я не обращал на него никакого внимания, пока не закричал мистер Кокс.

– Я, конечно, не очень-то разбираюсь в деньгах, - холодно заметил Бланчард, - но тридцать пять тысяч долларов - не одна маленькая бумажка, а большая пачка. Я не успел бы ее никому передать за те несколько

секунд, что провел вне банка.

– Пожалуй, он прав, - признал Сэм.

– А почему бы вам не обыскать и охранника?
– голос Бланчарда сочился сарказмом.
– Может, я передал краденые деньги ему?

– Этого я и ожидал!
– возмущенный Сэм шагнул к Флинну, подняв руки. Обыщите меня, чтобы больше никто не заикался о моей причастности к краже.

Флинн тщательно обыскал охранника. Украденных денег при нем, естественно, не было.

– Так что же нам делать?
– спросил Хоффман.
– Деньги должны где-то быть, и этот Бланчард наверняка знает, где они.

– Возможно, - осторожно ответил Зальцберг - Похоже, что придется забрать его в участок. Попытаемся там вывести его на чистую воду.

– Забирайте, ваше право, - набычился Бланчард.
– Но учтите, что на все вопросы я буду там отвечать только в присутствии моего адвоката. А если ваши обвинения окажутся несостоятельными, то я подам на вас и на банк в суд за ложный арест.

Детективы отвезли Бланчарда в участок и оставили там в маленькой комнатке ждать, пока не прибыл вызванный адвокат. Потом его долго допрашивали, но Бланчард ни на йоту не отступил от своих первых показаний.

В начале двенадцатого ночи его препроводили в кабинет Зальцберга. Детектив, мрачный и уставший, сообщил Бланчарду, что трое его друзей подтвердили, что тем вечером все они действительно собирались сыграть в покер, причем держать банк предстояло именно ему. Расследование показало, что Бланчард никогда не привлекался к суду и его ни разу не арестовывали по каким-либо обвинениям. О нем положительно отзывались как соседи, так и сослуживцы по фирме.

На записке с требованием выдать деньги эксперты нашли отпечатки пальцев только Хоффмана и Кокса. И в квартире Бланчарда не было найдено никаких следов того, что та записка готовилась там. Обыск в банке, допрос охранника и других сотрудников так и не позволили установить местонахождения пропавших денег

Зальцберг покрутил ручку между пальцев, откинулся на спинку кресла, долго смотрел на Бланчарда и наконец изрек:

– Вы можете идти.

– Итак, теперь вы верите, что я сказал правду?

– Нет, - покачал головой Зальцберг - не верю. Я склонен верить Коксу. Его мы тоже проверили и репутация у него почище вашей. Вы оба добропорядочные граждане, поэтому если украденные деньги не найдены, то у нас нет оснований вас задерживать, - тут он наклонился вперед, глаза его зло и холодно сверкнули.
– Но одно я могу вам гарантировать, Бланчард: мы будем за вами следить. Пристально следить.

– Следите, сколько хотите!
– воскликнул Бланчард.
– Я не виновен!

Девять недель спустя, поздним вечером, Бланчард постучал в дверь девятого номера мотеля "Бивервуд", в шестнадцати милях от города. Дверь открылась и тут же захлопнулась, как только он переступил порог. Бланчард снял пальто и улыбнулся русоволосому мужчине.