На улице нашей любви
Шрифт:
— Обед, на котором у вас случился приступ, был в семье Элли и ее брата?
— Да.
Доктор Причард кивнула и вновь принялась что-то писать.
— Ну и что в итоге? — нетерпеливо спросила я.
— Вы хотите, чтобы я поставила вам диагноз? — улыбнулась она.
Я молча вскинула бровь.
— Мне жаль вас разочаровывать, Джосс, но пока мы с вами только скользим по поверхности, не касаясь сути ваших проблем.
— Поймите, я хочу избавиться от этих приступов. Вы думаете, что они как-то связаны с переменами, которые произошли в моей жизни?
— Джосс, с тех пор, как вы
Что? По-моему, она несет полную чушь.
— Но этому я уже научилась! — заявила я. — Другого выбора не было. Они погибли. Это было для меня страшным ударом, но я его пережила. Теперь я пытаюсь понять, как жить дальше. Поэтому я здесь.
— Джосс, вы производите впечатление умного человека. Вы сумели понять, что у вас есть проблема и что вам нужно с кем-то эту проблему обсудить. Теперь вам надо понять, что бегство от воспоминаний — не лучший способ решения этой проблемы. Горевать тоже нужно уметь, Джосс, иначе ваше душевное равновесие постоянно будет под угрозой. Любые перемены, новые люди, переживания, ожидания — все это может оживить в вашей памяти картины прошлого. Особенно если вы пытаетесь насильно загнать эти картины вглубь подсознания. Образно выражаясь, вы поместили смерть своих близких в консервную банку, которая каждую минуту может открыться изнутри. Не могу исключить вероятности того, что вы страдаете так называемым посттравматическим психозом. А это заболевание нельзя игнорировать.
— Посттравматическим психозом? — пробормотала я. — Я думала, он бывает только у солдат, которым пришлось принимать участие в военных действиях.
— Не только. Как это следует из названия, это состояние может развиться у каждого, кто пережил эмоциональную или психологическую травму.
— И вы думаете, у меня психоз?
— Не исключено. По мере того как мы будем продолжать наши беседы, картина станет более ясной. И я очень надеюсь, чем дольше будут длиться наши беседы, тем легче вам станет вспоминать вашу семью и говорить о ней.
— Честно говоря, меня пугает подобная перспектива.
— Это будет нелегко. Но я не вижу другого способа вам помочь.
ГЛАВА 8
Я люблю запах новых книг.
— Тебе не кажется, что Ханне еще рано читать такое? — раздался над моей головой негромкий голос Элли.
Я улыбнулась Ханне. Ростом девочка пошла в маму и сестру — она уже выше меня примерно на дюйм. С другой стороны надо мной возвышалась Элли.
— Ей четырнадцать, — скептически покачала головой я. — А это книга для подростков.
Книга выскользнула у меня из рук, и Ханна схватила ее, опередив Элли. Было утро воскресного дня, и я решила сходить с сестрами в любимый книжный магазин Ханны. Она проводила там уйму времени, покупая книги по карте, которую ей подарил Брэден.
— И дело там происходит в каком-то уродском мире, где милые детки развлекаются, убивая и калеча друг друга, — возмутилась Элли.
— Ты сама-то ее читала?
— Нет, но…
— Тогда поверь мне на слово. Это классная книга.
Я
— Я ее возьму, Элли, — непререкаемым тоном заявила Ханна и добавила книгу к высоченной стопке уже отобранных.
Элли неохотно кивнула, признавая поражение, и вернулась в отдел любовных романов. Я выяснила, что она признает книги и фильмы только с хорошим концом. На этой неделе мы посмотрели уже три мелодрамы по романам Николаса Спаркса. С этим надо кончать, иначе от избытка сладости у меня разовьется диабет, сказала я себе. Сегодня посмотрим какой-нибудь крутой ужастик. Или боевик.
У меня зазвонил телефон, но пока я искала его в сумке, он смолк. Звонок был от Райан. Вчера я послала ей письмо по электронной почте.
— Ты тут попасись, а я пойду позвоню, — сказала я.
Ханна махнула рукой, не отрывая глаз от полок и едва не водя носом по книжным корешкам. Улыбаясь, я отошла в сторону, чтобы без помех поговорить с Райан.
— Привет.
— Привет.
Голос Райан звучал как-то неуверенно.
На меня моментально накатила волна досады.
Черт. Наверное, зря я пустилась в откровенности. Райан, того и гляди, начнет обращаться со мной как с душевнобольной. Бережно и опасливо. Мне такие церемонии ни к чему. Гораздо больше мне нравится, когда Райан надо мной прикалывается. И всячески меня подначивает.
— Как дела у вас с Джеймсом? — спросила я прежде, чем она успела хоть что-то сказать.
— Неплохо. Все постепенно налаживается. Кстати, он попросил меня сходить к психотерапевту.
Я замерла между полок с научной фантастикой.
— Ты шутишь?
— И не думаю. Клянусь, о твоем письме я и словом не обмолвилась. Он сам завел об этом разговор. Такое вот совпадение.
Она помолчала, потом шумно перевела дух.
— А ты правда ходила к психотерапевту?
— Зачем мне врать? — Я огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что рядом никого нет. — Просто я поняла, что мне нужно с кем-то поговорить. И лучше всего, если это будет профессионал, который мною совершенно не интересуется. То есть интересуется, но не как человеком, а как… то есть как человеком, до которого ему дела нет… личного…
Я окончательно сбилась с толку. Надо признать, мой уровень владения языком оставляет желать лучшего. Особенно для художника слова.
— Ясно, — донеслось из трубки.
Голос Райан звучал так обиженно, что я невольно поморщилась.
— Райан, я не понимаю, почему это тебя задевает.
— Ничего меня не задевает. Просто я думала, тебе лучше поговорить с человеком, которому ты небезразлична. Почему я выплеснула на Джеймса все свои душевные помои? Потому что я ему доверяю. И я очень рада, что это сделала.
— А я не готова к такому шагу. И рядом со мной нет никакого Джеймса. Да мне он и не нужен. Кстати, твой Джеймс все-таки посылает тебя к специалисту.
— Наверное, он рассчитывает, что психотерапевт разъяснит, как мне крупно повезло с бойфрендом, — хихикнула Райан.
Я вспомнила, каким несчастным Джеймс был в тот вечер, когда он заявился ко мне.
— Я тоже на это надеюсь.
— Скажи, а как ты себя ощущала во время сеанса? Очень было неловко?
Чертовски неловко. А как же иначе.