На улице нашей любви

Янг Саманта

Я ухмыльнулась:

— Ты, конечно, сегодня выдала. Честно говоря, я даже не подозревала, что ты способна быть такой мегерой.

— С Вики способна. Видеть не могу эту шлюху.

Лицо Элли, обычно такое приветливое, внезапно стало каменным.

— И ты этого не скрываешь, — заметила я. — А кто она такая?

— Когда-то была подружкой Брэдена. Поверить не могу, что он снова начал с ней встречаться.

— А…

Я осеклась, не задав вопрос, который вертелся у меня на языке, но Элли прекрасно поняла, что мне хотелось спросить. «Чем она насолила лично тебе?»

— Как-то раз я зашла к Адаму и застала там ее, —

процедила она с непроницаемым лицом. — Голую. В его постели. Вместе с ним.

Я ушам своим не могла поверить.

— Но ведь это… это подло по отношению к Брэдену. И со стороны Адама тоже.

— Ошибаешься, — невесело усмехнулась Элли. — Адам не из тех, кто будет обманывать друга. Просто ему нравилась Вики, и Брэден на время одолжил ему эту потаскуху.

Господи, ну и дела…

— Одолжил?

— Угу.

— А она как к этому отнеслась? Без обид?

— А ей совершенно по фигу, с кем спать. Ты что, решила, что я назвала ее шлюхой в шутку?

— Не верю, что Брэден мог так поступить со своей девушкой. Пусть она даже трижды шлюха. Одолжил ее другу, как клюшку для гольфа…

— Может, слово «одолжил» не вполне подходит к ситуации. Она сама сказала Брэдену, что не прочь переспать с Адамом. Брэдену было наплевать, с кем еще она спит. Он решил, раз у этих двоих возникло взаимное желание, не стоит им препятствовать.

А, все-таки Брэден не такой законченный извращенец, как я вначале решила. Хотя о его выдающихся нравственных качествах эта история тоже никоим образом не свидетельствует. Но кто я такая, чтобы судить?

— Значит, ситуация разрешилась ко всеобщему удовольствию. Ну и в чем трагедия? — Я пыталась нащупать, в чем истинная причина ненависти, которую Элли питала к этой девице. — Просто Вики любит трахаться. Этим грешат многие девушки.

— Говорю тебе, она шлюха.

Как я сразу не поняла! Ежу ясно, почему Элли бесится. Адам — вот истинная причина.

— Тебе нравится Адам?

Вместо ответа, Элли тяжело вздохнула и закрыла глаза. Сердце мое сжалось от сочувствия, когда я увидела, как из-под ресниц у нее выкатилась слеза и поползла по щеке.

— Элли, лапочка, не надо.

Я притянула ее к себе так, чтобы у нее была возможность поплакать мне в жилетку, то есть в свитер. Когда Элли перестала всхлипывать, я подала ей пакет с печеньем.

— Держи. Подсласти свою печаль, и давай смотреть кино. Этот парень, Джейсон Борн, большой мастер раздавать пинки в задницу.

— Давай вообразим, что он пинает в задницу Адама.

— Отличная мысль. Сейчас как раз подходящий момент. Смотри на этого парня… похож на Адама, верно? Молодец, Борн! Давай, Борн, поучи его уму-разуму!

Элли довольно захихикала. Я удивилась, как один и тот же человек может быть таким сильным и таким беззащитным одновременно.

ГЛАВА 9

Пару недель спустя, пережив очередной приступ удушья и очередной визит к психотерапевту, я вновь взялась за свою писанину. Обычно, когда работа над романом в разгаре, мысль моя уносится в фантастический мир при первом удобном случае, есть у меня под рукой компьютер или нет. Но сейчас мне приходилось изо всех сил подстегивать воображение. А это не самый плодотворный метод.

Книга увядала на корню, а беспокойство по поводу моих писательских способностей, напротив, росло и углублялось. Вопрос о том, чем я буду заниматься,

если выяснится, что к сочинительству я не пригодна, изводил меня все настойчивее. Наконец я решила поступить старым испытанным способом — законсервировать тревогу в плотно закрытой жестянке и заняться чем-то другим.

Эдинбургский фестиваль был в разгаре, у меня прибавились дополнительные смены в баре, к тому же я проводила много времени в обществе Элли. Доктор Причард посоветовала мне снова принять участие в семейном обеде. На этот раз обошлось без приступов, и я праздновала победу. В спортзале я пахала как проклятая, стараясь не замечать зазывных улыбок Гэвина, который исправно нес там свои тренерские обязанности.

К великому облегчению Элли, Вики исчезла из жизни Брэдена так же быстро, как и появилась. Естественно, я бы ничего об этом не узнала, если бы Элли не сочла нужным мне сообщить. С той утренней встречи на Принц-стрит я ни разу не видела Брэдена. У него была уйма дел — с одним его проектом возникли какие-то проблемы, а в клубе «Пламя» готовилось грандиозное мероприятие, приуроченное к закрытию фестиваля. Выяснилось, что Адам — архитектор и работает на Брэдена, так что он тоже был занят по горло. Несколько раз я посещала тусовки, которые Брэден намеревался почтить своим присутствием, — семейный обед, встречу с друзьями в баре, совместный поход на какую-то комедию. Но в последний момент он извещал, что никак не может вырваться. Мне пришлось признать, что я ошиблась, считая Брэдена бездельником: он делал деньги в поте лица.

Его отсутствие действовало на меня благотворно. Ничто не нарушало душевного равновесия, и я наконец-то вошла в колею. С Элли мы все больше проникались доверием друг к другу. Она даже рассказала мне о крахе своей любви к Адаму.

Элли была влюблена в него с детства. Ореол, которым она окружала Адама, засиял еще ярче после того, как он всыпал по первое число паршивцу, подкатившему к Элли в надежде выведать сведения про компанию Брэдена. Элли решила, что настало время открыть свои чувства, набралась смелости, явилась к Адаму домой и бросилась в его объятия. Адам повел себя именно так, как повел бы себя всякий нормальный парень, получив предложение от такой красивой девушки. Но когда они уже лежали в постели и готовились к решительным действиям, Адам вдруг сник, отполз в сторону и принялся бормотать какую-то несусветную чушь. Вроде того, что он не может так поступить с сестрой Брэдена, что Брэден никогда его не простит и он никогда не простит себя. Тут до Элли дошло, что он рассчитывал на разовый секс, а не на серьезные отношения. Она поднялась и ушла, унося с собой разбитое и израненное самолюбие.

Если бы не рассказ Элли, я бы ни в жизнь не догадалась, что между ними произошла такая душераздирающая история. Элли всегда держалась с Адамом спокойно и приветливо. Говорила, что не хочет никаких перемен, поэтому изо всех сил старается видеть в нем просто друга. И все же порой в ее глазах, устремленных на Адама, мелькало какое-то особое выражение, мягкое и мечтательное. Теперь, когда я знала всю подоплеку, мне иногда казалось, что он тоже смотрит на нее как-то по-особому. Не исключено, дело было в том, что он ее хотел. А может, его чувства гораздо глубже. Определить это мне не удавалось. Честно говоря, эти двое заставляли меня изнывать от любопытства. Но я помнила, что их отношения меня не касаются и мне не следует совать туда нос.