На восьми фронтах
Шрифт:
Случилось так, что наибольший территориальный успех уже в первые дни сражения выпал на долю 3-й ударной армии, которой командовал генерал-полковник В. И. Кузнецов. Тогда-то Военный совет 1-го Белорусского фронта и приказал этой армии повернуть на Берлин . захватить северную его часть и в дальнейшем наступать через район Моабит к парку Тиргартен.
– Думается, вы первыми подойдете к рейхстагу,- сказал маршал Г. К. Жуков, ставя задачу генералу В. И. Кузнецову.- Будьте к этому готовы. И помните, рейхстаг - объект не столько военный, сколько политический!
25 апреля мы с Леонидом Высокоостровским, устроившись
– Вот они где!
– сразу же зашумел Горбатов.- Мартын, посмотри, о чем пишут эти разбойники пера...
– И сел на стул рядом со мной. Сказал все так же возбужденно:
– Ищем вас с самого утра... Военный совет третьей ударной армии уже раздал по дивизиям знамена, которые должны быть водружены над берлинским рейхстагом! Так вот, "Правда" с удовольствием выдает эту тайну "Красной звезде". А вы, если встретитесь с известинцами, поделитесь новостью с ними.
Вот это действительно новость! И мы начали еще торопливее дописывать свою корреспонденцию.
* * *
На следующий день мы уже были в 3-й ударной. Здесь член Военного совета армии генерал А. И. Литвинов подтвердил, что да, действительно учреждены и вручены дивизиям девять знамен.
Все они были пронумерованы. И знамя No 5 досталось 150-й стрелковой дивизии, которой командовал генерал-майор В. М. Шатилов. А тот в свою очередь вручил это знамя командиру 756-го стрелкового полка полковнику Ф. М. Зинченко...
Тем временем части корпуса генерала Переверткина с упорными боями продвигались к центру вражеской столицы. Жаркие схватки шли буквально за каждую улицу, за каждый дом. И наконец 28 апреля дивизии генерала Шатилова и полковника Негоды пробились к реке Шпрее. За ней уже лежали Тиргартен, Аллея побед, Шарлотентеатр, рейхстаг. И тут в 3-ю ударную армию пришел конкретный приказ из штаба фронта:
– Штурмом взять рейхстаг!..
Генерал С. Н. Переверткин рассказывал нам, корреспондентам:
– Враг занимает оборону по южному берегу Шпрее, а также в домах по всему полукружию Королевской площади. На подступах к рейхстагу созданы мощные укрепления. По существу, каждое здание - крепость. Площадь во всех направлениях разрезают траншеи с пулеметными площадками. Вокруг рейхстага и в парке Тиргартен стоят зенитные батареи, могущие вести огонь и прямой наводкой. За противотанковым рвом, заполненным водой, скрыты пятнадцать железобетонных дотов...
Нет никакого сомнения в том,- продолжал далее комкор,- что хорошо подготовлен к обороне и сам рейхстаг. По нашим сведениям, окна его заложены кирпичом и мешками с песком, из амбразур в которых торчат стволы многочисленных пулеметов и пушек. Гарнизон непосредственно в рейхстаге насчитывает, по мнению наших разведчиков, более тысячи солдат и офицеров. А всего в его районе засело почти шесть тысяч гитлеровцев. Среди них и батальон курсантов военно-морской школы города Ростока, выброшенный сюда сегодня ночью на парашютах...
Всеми действиями по штурму рейхстага руководил лично командарм генерал-полковник В. И. Кузнецов. Он, например, ставил задачи полкам 150-й и 171-й дивизий. Штурмовыми батальонами командовали С. А. Неустроев,
Утром 29 апреля наши части атаковали позиции противника в районе моста Мольтке. Артиллерия всех калибров, в том числе и тяжелые гаубицы, била по врагу прямой наводкой. День потускнел от огня и дыма...
А 30 апреля, тоже утром, меня неожиданно позвали к маршалу Г. К. Жукову. Поспешил к нему.
Георгий Константинович, склоненный над бумагами, не поднимая головы, ответил на мое приветствие. И тут же сказал:
!
– Вы, товарищ Трояновский, не получив моего согласия на встречу, начали, оказывается, действовать через Москву. Что ж, подвальная настойчивость... Словом, одна высокая инстанция попросила меня принять старшего корреспондента "Красной звезды"...
Дело в том, что со дня назначения маршала Г. К. Жукова на пост командующего 1-м Белорусским фронтом корреспонденты центральных газет неоднократно пытались увидеться и поговорить с ним. Но всякий раз получали вежливый отказ. И вот тогда-то мне и пришла в голову мысль попытаться попасть к маршалу... через Москву. Я предложил редакции очерк или репортаж о рабочем дне нашего командующего, одновременно предупредив нового главного редактора газеты генерала И. Я. Фомиченко, что на это необходимо согласие ЦК партии и Главпура. Иллариону Яковлевичу понравилось мое предложение, и он со своим заместителем полковником В. П. Московским несколько дней провел в организационных хлопотах. После этого-то из Москвы последовал звонок маршалу...
– Ни целый день, ни даже полдня я с вами провести не смогу,- сказал между тем Георгий Константинович.- И вообще не уверен, будет ли у меня время ответить на ваши вопросы... Но из разговора с Москвой я понял так, что в крайнем случае можно ограничиться тем, что вы просто побудете у меня. Вот этот крайний случай меня и устраивает. Договоримся: садитесь вон к тому окну. И постарайтесь не мешать мне работать. Время сейчас очень горячее...
И действительно, не успел я сделать первые записи в блокноте об обстановке в кабинете маршала, как зазвонил телефон ВЧ.
– Готовите атаку на рейхстаг?
– взяв трубку, переспросил Г. К. Жуков. Я понял, что звонят из 3-й ударной армии.- Торопитесь, товарищ Кузнецов. Берзарин уже у имперской канцелярии... Не забывайте, что завтра Первое мая... Не жалейте снарядов и мин. Лучше используйте тяжелые гвардейские минометы... Жду более приятных сообщений...
Вошел генерал-полковник В. И. Казаков. Увидев меня, улыбнулся. Он знал о моем письме в Москву...
В. И. Казаков разворачивает свою карту и начинает докладывать, куда передислоцированы артиллерийские части особой мощности. Маршал молча слушает, а потом говорит:
– Побольше огня вот сюда, по имперской канцелярии. Если верно - фюрер там, пусть-ка на своей шкуре узнает, что такое война...
И еще:
– Немедленно усильте двумя-тремя бригадами стыки войск за Потсдамом. Готовьте массированный удар всей наличной артиллерии по районам Берлина, которые еще удерживают фашисты...
Едва вышел В. И. Казаков, как появился командующий 16-й воздушной армией генерал-полковник авиации С. И. Руденко. У него тоже своя карта, которая ложится на стол Г. К. Жукова.