На всех парах
Шрифт:
Паровой гудок перестал звучать чужеродно, став просто одним из звуков Анк-Морпорка, вроде взрывов Гильдии Алхимиков, и, как один старик сказал своей жене, «часы не нужны, если знаешь звук семичасового в Щеботан». Казалось, всего пару недель прошло с того времени, когда Железная Герда впервые пропыхтела вокруг фабрики Гарри Короля, но теперь, через год, ветви линий протянулись по всей Равнине Сто, соединяя маленькие городки и деревеньки во всех направлениях.
А возле этих городков и деревенек начали появляться чудесные новые домики для железнодорожного персонала. Дома с ванными! И горячей проточной водой! Конечно, следовало признать, что удобства были на улице, но зато сантехника - в превосходном состоянии. [60]
60
На Равнине Сто, как и в других местах, местным жителям понадобилось время, чтобы смириться с крытыми… сооружениями. Отхожее место в саду, на свежем воздухе считалось более гигиеничным, и, если быть осторожным, помидоры вырастали самые превосходные.
61
На Щеботанской линии Гарри пришлось пресечь ее попытки установить биде.
Как будто где-то была какая-то пустота, и ее следовало заполнить. Настало время паровых механизмов, и паровая техника возникла, будто дождевая капля, которая падает точно в свою лужу, и Мокрист, и Дик, и Гарри, и Ветинари и все остальные были только брызгами во время ливня.
А затем однажды на Анк-Морпоркском вокзале, когда Мокрист собирался отправляться обратно в Равнину Сто, в его вагон вошла леди, назвавшаяся миссис Георгиной Брэдшоу, и уселась напротив, обеими руками вцепившись в дорогую сумку. Когда Мойcт встал, чтобы предложить ей свое, расположенное по ходу движения, место, как того, кажется, требовал железнодорожный этикет, она ответила:
— О, любезный сэр, не беспокойтесь! Но все равно спасибо. Джентльмена сразу видно.
— Мокрист фон Губвиг, к вашим услугам, мэм.
— О, вы тот самыймистер Губвиг? Мистер Губвиг железнодорожник? Я столько о вас слышала!
— Да вроде бы я. По крайней мере, пока нет других претендентов.
— Ну разве это не замечательно? – продолжила миссис Брэдшоу – Я никогда раньше не ездила на поезде. Меня предупредили взять с собой лекарство на случай тошноты. С вами когда-нибудь такое случалось?
— Нет, мадам, пожалуй, что ритм поезда мне по душе. Но скажите мне, где вы взяли это чудесное лекарство?
— У джентельмена по имени профессор Достабль, производителя панацеи от железнодорожных болезней. Он был весьма убедителен.
Мокрист не смог сдержать улыбку.
— Наверняка был. Боюсь, мистер Достабль в лучшем случае очаровательный проходимец. А его панацея, боюсь, не более чем сахар с какими-нибудь связующими веществами. И он, опасаюсь, в авангарде нелегальных торговцев готовыми лекарствами, серьезно испытывающих мое терпение
Она засмеялась.
— Хорошо сказано, сэр. Буду считать, что я просто выбросила пару монет на ветер.
— Могу я спросить, что за дела заставили вас воспользоваться железной дорогой?
— На самом деле никаких дел у меня нет. Я подумала, что, знаете, живем-то один раз. Мама рассказывала, что когда я была маленькой, я всегда бежала за повозками, чтобы увидеть, куда они едут. И сейчас, когда мой муж Арчибальд покинул нас, я решила, что настало время посмотреть мир… Знаете, отдаленные уголки, странные названия… вроде Дверубашки, или Гадского леса, или Скрота. Должно быть в местах с названием вроде Дверубашки все время происходит что-нибудь экзотическое. Так много мест, в которых я никогда не была… Передо мной целый мир, который
Озарение снизошло на Мокриста, и он спросил:
— Могу я полюбопытствовать, миссис Брэдшоу, красивый ли у вас почерк?
Она посмотрела на него свысока:
— Да, красивый. Я прекрасно писала от руки для моего дорогого покойного мужа. Он был юристом, а от них всегда ожидают превосходного умения использовать и писатьслова. Мистер Кривз был очень… разборчив в этом отношении. И Арчибальд чрезвычайно ценил грамотное использования Лататинского. А я, смею добавить, воспитывалась в Щеботанском колледже для юных девиц, где весьма серьезно относятся к преподаванию иностранных языков, хотя Морпоркский и стал lingua quirmaсовременности. – Миссис Брэдшоу вздохнула. – И работая на моего мужа, я узнала многое о людях и человеческой природе.
— Миссис Брэдшоу, если вы все равно поедете везде, куда ходят поезда, и будете писать обо всех эти местах, может быть, вам не составит труда отсылать мне копии ваших заметок? Они могли бы быть весьма полезны другим бесстрашным пассажирам…. Люди будут знать, чего ожидать от Гадского леса или Дверубашки прежде чем они уплатят хотя бы пенни за билет. Столько людей ездят из Анк-Морпорка в Щеботан просто за солнечным светом! Это сама распространенная наша услуга. И некоторые едут всего на один день! Думаю, они заинтересуются и другими маршрутами, если все мелкие детали ваших путешествий будут им уже известны. Кроме того, вы могли бы оставлять заметки о местах, где можно поселиться, и других вещах, важных для путешественника, - добавил он, захваченный собственными фантазиями. – Все, что вы бы хотели увидеть. Куда бы ни занесли вас ваши путешествия, вы всегда можете отправить рукопись, просто отдав ее начальнику ближайшей станции, а он проследит, чтобы она попала ко мне.
Мокрист подумал о потоках золота, собирающихся в закрома Гарри Короля, и добавил:
— И я уверен, мы сможем организовать вам кое-какое вознаграждение…
Когда миссис Брэдшоу немного обвыклась и стала смотреть в окно, Мокрист взял записную книжку и нацарапал памятку для Гарри: «Пожалуйста, позволь миссис Георгине Брэдшоу путешествовать, куда ей вздумается, даже по тем маленьким линиям, которые еще не полностью открыты. Она училась в одной из лучших женских школ, известных мне, и говорит на разных языках. Она будет писать заметки обо всех наших направлениях, которые могут нам очень пригодиться. Моя интуиция подсказывает мне, что мы будем ею гордиться.
Подозреваю, она будет весьма дотошной, или смешной, или, надеюсь, и той, и другой. А кроме того, вдова, которая въезжает в Анк-Морпорк в золотом кольце с бриллиантом и уезжает из Анк-Морпорка все еще в нем же, явно далеко не глупа. И разговаривает она не хуже леди Сибиллы – результат Щеботанского колледжа. Знания! Разве мы не этого хотим? Мы хотим, чтобы поезда расширяли горизонты, да, но чем плохи путешествия одного дня? В Анк-Морпорке полно людей, которые даже в Сто Лате ни разу не были. Путешествия расширяют кругозор, а также наши доходы».
Образец прекрасной работы, написанной на ароматизированной бумаге, появился неделей позже.
Трухлявые высоты, что в Равнине Сто, могут похвастаться прекрасными ваннами с соленой водой, проистекающей из приятных теплых источников. Желающим насладиться дополнительными услугами владелец ванн и его жена предлагают гигиенические массажи. Разумеется, дам обслуживают отдельно от господ; здесь нет ничего предосудительного или способного оскорбить даже самые деликатные чувства.