На всю катушку

Серова Марина Сергеевна

Самое удивительное, что вызов группы захвата не был согласован ни с Хачатуряном, ни, естественно, с «покойным», а теперь уже точно покойным, Началовым.

Все объяснилось

просто. Путинцева со товарищи на подмогу вызвала его старая приятельница Мария Андреевна, мать Хачатуряна. Путинцев всегда уважал ее и даже приставил к ней, по просьбе беспокоящегося сынка, своего надежного человека. Впрочем, об этом уже упоминалось.

Самым ужасным итогом этого дела для Демидова стало не прекращение производства «Мегафлора», даже не исчезновение — с концами! — племянника, а то, что его, Сергея Викторовича Демидова, помидорного короля, дочь оказалась по уши влюблена в бандита и негодяя Хачатуряна и сбежала с ним из отчего дома, когда Ашот не без оснований опасался за свою свободу. Правда, потом все образовалось, и блудная дочь удостоила Демидова возвращением.

Дело — в который уж раз! — замяли, все прегрешения отнесли на счет покойного Маркелова. Благо мертвые

не возражают, перефразируя приснопамятного Билли Бонса, скажу я, а уж он в этих делах кое-что понимал.

Пожалуй, не меньше Курилова, которого я после его таинственного исчезновения из дома Ашота так больше и не видела. Очень жаль. Ведь именно он дал мне надежду, что я смогу по-настоящему полюбить после долгих лет ненависти, жестокости и мимолетной, преходящей, сиюминутной нежности. Конечно, я никогда не жаловалась на недостаток мужского внимания, но с Мангустом из моей жизни ушло нечто особенное. Завораживающее. Лучшее.

И очень жаль, что это «нечто» так и осталось неопределенным и неоформившимся чувством.

А ведь все могло быть совсем по-другому.

Он был единственным мужчиной, кто мог совершенно безнаказанно вызывать мой гнев, и не потому, что я бы простила ему его дерзость.

Просто он сумел бы дать отпор. А мне не нравятся мужчины, которых я могу превратить по своему желанию в отбивную.