На высотах твоих

Хейли Артур

Выбравшись из толпы, они с Томом Льюисом пошли по коридору.

Убедившись, что репортеры их уже не услышат, Элан поинтересовался:

— Так что там с Крамером?

— А ничего особенного. Просто в сортир приспичило. Пока я там побыл минуту-другую, его так и корчило от боли. Сдается, у бедняги с простатой неладно.

Беспокойное поведение Эдгара Крамера в зале судебных заседаний нашло свое объяснение. Факт был несущественным, но Элан тем не менее сделал мысленную заметку на память.

Они подошли к широкой каменной лестнице, ведущей на первый этаж.

Мелодичный

голос за их спинами произнес:

— Мистер Мэйтлэнд, не могли бы вы ответить еще на один вопрос?

— Я же уже объяснил… — Элан обернулся и замер в изумлении.

— Я только хотела узнать, — Шерон Деверо смотрела на него невинно распахнутыми глазами, — где вы собираетесь поесть?

Элан, растерянный, но обрадованный, ответил вопросом на вопрос:

— Вот это явление! Откуда ты взялась?

— Да, да. Очень точное слово. Именно явление, — пробормотал Том Льюис, одобрительно разглядывая шляпку Шерон, хрупкое затейливое сооружение из бархата и вуали.

— Я была на суде, — улыбнулась Шерон. — В задних рядах притаилась. Ничегошеньки вообще не поняла, но, по-моему, Элан был великолепен, вы как считаете?

— Что? Ах да. Ну конечно! — охотно согласился Том. — Немножко повезло, что судья попался свой человек, но Элан был великолепен, это точно.

— А разве адвокатам не положено быть чуткими? — кокетливо поинтересовалась Шерон. — Что это никто из вас не отвечает на мой вопрос насчет ленча?

— Да я даже еще и не думал, — произнес Элан, потом лицо его просияло. — Рядом с нашей конторой есть местечко, где готовят восхитительную пиццу на любой вкус.

Шерон взяла их под руки, и они начали спускаться по ступеням.

— Или длинненькие-длинненькие, жирненькие-жирненькие спагетти, — соблазнительно подхватил Том Льюис. — Да еще с горяченькой мясной подливочкой, знаете, чтобы стекала двумя струйками из уголков рта на подбородок, а оттуда капала на грудь… Шерон расхохоталась.

— Как-нибудь в другой раз с удовольствием. На самом-то деле дед поручил мне выяснить, не согласились бы вы отобедать у него. Ему не терпится узнать, как идут дела, из первых уст.

Было, конечно, очень заманчиво сопровождать Шерон — причем куда она пожелает. И все же Элан с сомнением посмотрел на часы.

— Много времени это не займет, — успокоила его Шерон. — У деда апартаменты в “Джорджии”. Он снимает их на те случаи, когда бывает в центре. Сейчас он как раз там.

— Вы хотите сказать, — недоверчиво переспросил Том, — что он постоянно держит за собой апартаменты в гостинице?

— Я все понимаю, — ответила ему Шерон. — Это кошмарное расточительство, и я постоянно твержу деду об этом. Бывает, что они пустуют неделями.

— Да я не об этом, — небрежно возразил ей Том. — Жаль, что мне это самому в голову не пришло. Вот только позавчера попал под приливной дождь в самом центре города. И представляете, просто некуда деваться! Пришлось заскочить в какую-то жалкую аптеку [61] .

Шерон снова весело рассмеялась. У подножия лестницы они остановились. Взгляд Тома Льюиса блуждал

по лицам молодой пары: Шерон, жизнерадостная и беззаботная, Элан, серьезный и задумчивый, мыслями находившийся все еще в зале судебного заседания. “И все же, несмотря на все внешние различия, — подумал Том Льюис, — между ними есть какое-то духовное сходство”. Он сильно подозревал, что у них может быть очень много общего. “Интересно, — мелькнула у него мысль, — а сами-то они этого еще не поняли?”

61

По североамериканской традиции аптеки торгуют также мороженым, сладостями и прохладительными напитками.

Живо вспомнив свою беременную жену, дожидавшуюся супруга у домашнего очага. Том про себя тоскливо повздыхал о беззаботных и бесшабашных холостяцких денечках.

— Хорошо. Пойдем. Я с радостью, — искренне сказал Элан. — Только… Ты не возражаешь, если мы немного поторопимся? Я должен быть на том самом слушании.

Времени у него было в обрез, но Элан решил из вежливости проинформировать сенатора Деверо об имевших место на сегодняшний день событиях.

— Вы ведь с нами, мистер Льюис? — обратилась Шерон к Тому.

Тот покачал головой:

— Большое, конечно, спасибо, но это не для меня. Хотя до отеля я вас провожу.

Через боковую дверь они вышли из гулкого вестибюля здания Верховного суда на Хорнби-стрит. После теплого помещения узкая, похожая на ущелье улица встретила их пронизывающим холодом. Налетел резкий порыв ветра, и Шерон, приостановившись и невольно прижавшись к Элану, плотнее запахнула отороченное соболями пальто. Близость Элана была ей приятна.

— Ветер с моря, — тоном знатока определил Том. Тротуар впереди них был разрыт, и он повел своих спутников, лавируя в уличном потоке, к северо-западной части Хорнби-стрит, затем повернул к Уэст-Джорджия-стрит. — Сегодня, должно быть, самый холодный день за всю зиму.

Одной рукой Шерон крепко держала на голове свою весьма непрактичную шляпку. Она призналась Элану:

— Каждый раз, когда говорят о море, я думаю об этом твоем Анри Дювале, о том, что он должен переживать, никогда не бывая на берегу. А пароход и вправду такой паршивый, как пишут в газетах?

— Хуже некуда, — мрачно подтвердил Элан.

— А ты очень расстроишься — нет, ну, по-настоящему, всей душой, — если проиграешь дело?

С горячностью, которой он сам от себя не ожидал, Элан воскликнул:

— Конечно, расстроюсь! Я не перестану спрашивать себя, что же это за прогнившая, вонючая страна, в которой я живу и которая вот так просто может отвергнуть бесприютного и обездоленного. Причем славного молодого человека, который мог бы стать для нее ценным приобретением…

— А ты уверен насчет ценного приобретения? — тихим и сонным голосом вмешался Том Льюис.

— Да. А ты разве нет? — удивился Элан.

— Нет. Вот я не уверен.

— А почему так? — спросила Шерон. Они вышли на Уэст-Джорджия-стрит, подождали зеленого сигнала светофора и перешли улицу.