На Юго-Западном направлении, Воспоминания командарма (Книга I)

Москаленко Кирилл Семенович

Что касается 38-й армии, то среди причин ее неуспеха в первую очередь надо отметить допущенные нами ошибки и просчеты. Решение наступать в 26-километровой полосе было недостаточно обоснованным. Хотя мы располагали некоторыми сведениями о противнике на переднем крае и в ближайшем тылу, все же должного вывода из факта усиления вражеской обороны не сделали. Не учли те силы и средства, которые мог подбросить противник в район прорыва из глубины и с неатакованных участков фронта. Участок прорыва фронта противника не обеспечили необходимым количеством сил и средств, не создали решительного превосходства на важнейшем направлении,

Ко всему этому оперативное построение армии было неглубоким, одноэшелонным

при слабом резерве и наличии всего лишь около 19 орудий и 5 танков на километр фронта наступления. При таких условиях вряд ли можно было рассчитывать, что мы сумеем не только прорвать вражескую оборону, но и осуществить глубокую операцию. Мы же, веря в успех наступления, вероятно, при планировании операции самообольщались, желаемое принимали за действительность. И хотя прорыв войск в первые дни наступления был высокий, нам удалось прорвать лишь тактическую зону обороны. Разгромить же подходившие резервы врага было нечем. Сказалось и то, что вражеские пехотные части были усилены большими группами танков, особенно активно действовала фашистская авиация. В течение светлого времени дня противник наносил один за другим удары с воздуха силами по 20-35 самолетов. Наша же авиация почти не появлялась над полем боя.

Из сказанного видно, что наступательные возможности дивизий 38-й армии были подорваны. Несмотря на это, было решено и 19 мая продолжать наступление силами северной ударной группировки. Это объяснялось тем, что обстановка требовала облегчить положение наших войск на барвенковском выступе.

Дело в том, что оно продолжало ухудшаться. В течение 18 мая войска 9-й армии, ведя тяжелые оборонительные бой, отходили на восточный берег реки Северный Донец. Противник стремительно наступал в северном направлении. Становилась явной угроза коммуникациям наших войск на плацдарме. В связи с этим главнокомандующий Юго-Западного направления тогда же приказал вывести из состава 6-й армии в свой резерв также 21-й танковый корпус и одну стрелковую дивизию, сосредоточив их к исходу 19 мая в центре плацдарма.

Таким образом, основные подвижные силы южной ударной группировки были нацелены на ликвидацию прорыва противника в полосе 9-й армии и восстановление положения. Для выполнения этой задачи привлекались и резервы, прибывшие в район г. Изюм, и часть сил 57-й армии.

Положение войск на плацдарме, однако, становилось все хуже. При этом 6-я армия лишилась большей части оперативных резервов и не могла обеспечить решительного наступления на Мерефу. Группа генерала Бобкина не овладела Красноградом. Поэтому после тщательной оценки обстановки главнокомандующий и принял решение, изложенное в приказе от 19 мая.

Этим приказом соединениям 28-й, левого фланга 21-й и правого фланга 38-й армий ставилась задача разгромить танковую группировку в составе 3-й и 23-й танковых дивизий и других танковых частей противника. Согласно замыслу, эту группировку предполагалось окончательно вывести из игры, тем самым исключив в дальнейшем всякую угрозу для наших войск с ее стороны. В частности, считалось, что после удара она уже не сможет наступать из района Балаклеи в южном направлении и тем самым угрожать коммуникациям 6-й армии.

Оперативная группа в составе левофланговых дивизий 38-й армии под командованием генерала Шерстюка и одна дивизия из созданной тогда же фронтовой группы во главе с генерал-лейтенантом Ф. Я. Костенко (в состав последней вошли группа генерала Бобкина и часть сил 6-й армии - от ее левого фланга до Змиева включительно) должны были встречными ударами нанести поражение группировке врага на Чугуевском плацдарме. Это позволило бы им сомкнуть свои фланги и тем самым высвободить две дивизии 6-й армии, оборонявшие западный берег реки Северный Донец между Балаклеей и Змиевым. Главным силам той же группы генерала Костенко, состоявшим

из четырех стрелковых дивизий, усиленных двумя танковыми бригадами, и правофланговым соединениям 57-й армии предстояло обороняться на фронте Змиев - Караван - Красноград - Сахновщина - Благодатное - Верх. Самара.

Наконец, приказ требовал разгромить танковую группу Клейста. Эта задача ставилась группировке войск в составе трех стрелковых дивизий и 2-го кавалерийского корпуса 57-й армии, трех стрелковых дивизий, 21-го и 23-го танковых корпусов 6-й армии и соединений 9-й армии. Войска последней должны были нанести удар с востока, остальные соединения - с запада и севера.

Из содержания приказа видно, что Военный совет Юго-Западного направления стремился: концентрическими ударами возглавляемых им войск нанести поражение вражеской группировке и восстановить положение на южном фасе Барвенковского плацдарма; разгромить 3-ю и 23-ю танковые дивизии силами северной ударной группировки; очистить от чугуевской группы врага занятый ею плацдарм на р. Северный Донец, а заодно срезать балаклеевский выступ и расширить фланг изюмского выступа. Одновременно Военный совет не намеревался прекращать наступательную операцию по разгрому харьковской группировки противника.

Ничего не скажешь, замысел был смелый, и представлялся он авторам простым и реальным. На деле все обстояло далеко не так просто. Прежде всего необходимо было в ограниченное время произвести перегруппировку больших масс войск, разбросанных на обширном пространстве. А мы, как я уже рассказывал, тогда еще не умели делать это должным образом. Кроме того, в предшествующие восемь дней наступательных и оборонительных боев войска понесли большие потери, были сильно измотаны. Наконец, главной группировке угрожало окружение.

Таким образом, в приказе не были учтены реальные условия, в которых проходила борьба с противником. Силы врага, увы, по-прежнему преуменьшались, а наши собственные преувеличивались. Противостоявшие нам гитлеровские войска располагали крупными силами танков и авиации и обладали высокой мобильностью, маневренностью. Они бешено рвались вперед. А мы словно рассчитывали, что они останутся на уже занятых ими позициях на период перегруппировки наших войск.

Судьба этого боевого приказа сложилась соответственно его содержанию: не был осуществлен ни один пункт. Противник оказался в выигрыше. Войска Юго-Западного фронта потерпели в майских боях крупное поражение. Его последствия тяжело сказывались в течение всей летне-осенней кампании 1942 г.

Вот краткая хроника событий тех дней.

19 и 20 мая. Северная ударная группировка пытается продолжать наступление, но безуспешно, так. как враг сильнее, чем предполагалось. Зато танковая группа противника наносит контрудар, в результате которого наши войска со значительными потерями вынуждены отойти в исходное положение - почти на те самые рубежи, с которых мы начали наступление 12 мая.

В эти же два дня не менее стремительно развиваются события на Барвенковском плацдарме. Недостаточная оперативность в работе штабов и нечеткая постановка задач приводят к тому, что войска 6-й армии опаздывают сосредоточиться на рубеже Большая Андреевка - Петровское. Тем временем немецко-фашистское командование, усмотрев в активных действиях 2-го кавалерийского корпуса угрозу своему флангу южнее Барвенково, перебрасывает туда ночью танковую дивизию. Последняя, прорвав оборону кавалерийского корпуса, овладевает Большой Андреевной до сосредоточения там частей 6-й армии. Что касается Петровское, то противник захватывает, а затем расширяет плацдарм у этого населенного пункта прежде, чем 23-й танковый корпус успевает прочно закрепиться на левом берегу реки Берека. После этого и войска 9-й армии отходят на восточный берег реки Северный Донец, перейдя к активной обороне.