На задворках галактики. Трилогия

Валидуда Александр Анатольевич

Следственная тюрьма впрямую примыкала к префектуре полиции, всего минуту–другую пройтись. Однако очень скоро Масканин понял, что пробраться к префектуре будет сложно. Никогда ещё он не видел в таком количестве правоблюстителей. На краю проспекта разгружались грузовики, десятки жандармов выстраивались в шеренги повзводно. Территориалы, судя по форме. Да ещё толпа просителей и родни у самой тюрьмы, плюс вездесущие репортёры. Неужели последствия беспорядков до сих пор резонируют? На улицах полно конных патрулей, от малиновых околышей жандармов в глазах рябит. Префектура располагалась в центральном районе Старграда и если

уж здесь так много малиновых, то на окраинах их должно быть ещё больше. Похоже, власти опасались рецидива прошлой декады, поэтому в город продолжали стягиваться дополнительные силы.

Масканин остановился у ступеней парадного входа. Минут пять подождал, сам не зная чего. Потом сплюнул и поднял воротник плаща. Холодно и ветряно, а одет он не по–зимнему. Руки и шея уже начали подмерзать. Сейчас бы шерстяной шарф и рукавицы…

Народу и здесь хватало. С трудом протиснувшись, он был остановлен у закрытых дверей. В здание никого не впускали кроме репортёров и редких счастливчиков из толпы. И как теперь искать брата? Впрочем, он мог и на улице быть. Масканин огляделся, особо не надеясь на удачу. Так и есть, сплошь незнакомые, чем–то озабоченные лица, многоголосый гомон и скрытое раздражение. Этак постоишь здесь и вся радость от предстоящей встречи испарится. А вдруг брата и здесь нет? Вдруг он ушёл, спеша по каким–то своим делам? Досадно будет, если так и окажется. С лета не виделись. Или с мая? Но впрочем, какие у него дела, если он специально по телеграмме приехал?

Что толку стоять и ждать неизвестно чего? Масканин развернулся и побрёл сквозь толпу.

— Максим!! — услышал он, когда вышел на перекрёсток.

Он обернулся. По ту сторону проспекта у двухэтажного особняка стоял белый ирбис, в холостую урча мотором. Из–за машины, махая рукой, показался брат, на ходу запахивая длиннополую шубу.

Движение по проспекту в этот час было редким, должно быть из–за суматохи царящей в городе, а может из–за ударившего мороза и выпавшего снега. В Старграде снег всегда был проблемой, всегда почему–то не хватало снегоуборщиков, чем охотно пользовались извозчики, ведь лошадь и сани автомобилям не чета. Максим поспешил через дорогу, лишь раз пропустив едва ползущий грузовичок.

— Ну что, хулиган, отвёл душу? — шутливо–строгим тоном спросил брат, разнимая объятья.

— Здравствуй, Вовка! — выдохнул Максим, словно не заметив вопроса.

— Опять на подвиги потянуло? Нельзя тебе одному без присмотра. Нельзя. Это ж надо, в кутузку загреметь! Погоди, это ещё отец не знает, ужо вставит тебе ума–разума, коли Бог своим обделил…

— Ты как добрался? Трассу от снега очистили?

— Да ты меня не слушаешь совсем! — брат старался напустить на себя строгости, но не смог и разулыбался.

Не мог он сейчас наставлять на путь истинный Максима, а злиться на него вообще не умел. Восемь лет разницы между ними и с детства Владимир опекал брата, многое ему прощая или втолковывая мудрости от собственных набитых шишек. Вот и сейчас он видел перед собой не взрослого мужчину и боевого офицера, а всё того же маленького Максимку.

— И всё же, Вовка, как ты так удачно в Старград попал?

— Удачно! — фыркнул брат. — Встречать тебя у тюрьмы — это удачно? Ты это… Не сердись, но телеграмма застала меня перед самым отъездом…

— Хочешь сказать, по делам приехал?

— Да. Так уж совпало, прости…

— А

отложить дела нельзя? До вечера хотя бы.

— Давай в машину, — скомандовал брат вместо ответа. — Нечего стоять носы морозить.

В салоне было тепло. Максим тут же подставил озябшие руки под исходивший от печки тёплый сухой воздух, крякнул от удовольствия и поинтересовался:

— Отец, говоришь, не знает?

— Пока да… — Владимир поудобней пристроил ножной протез, пристёгнутый к ампутированной по колено ноге. Проверил, нормально ли попадает на педаль обутая в ботинок искусственная стопа. И тронулся, плавно набирая скорость. — Хоть я и припрятал телеграмму, но это не надолго. Скоро узнает. Я на въезде в город в ресторанчик заскочил. Всю ночь ехал, передохнуть хотел, ну и перекусить заодно. Так вот, у мальчишки–разносчика "Старградские ведомости" купил. Полистывал я газетку, почитывал, завтрака дожидаясь, и вдруг вижу свою фамилию. А инициалы твои. Это в ведомостях на последней странице списки всех задержанных напечатали.

— Значит, ты не завтракал…

— Тьфу ты! Лучше подумай, что отцу скажешь, когда он обо всём узнает.

— Так зачем его расстраивать? Ему пока объяснишь что–нибудь, такого наслушаешься…

— Отца, конечно, можно не посвящать. Да только ты забыл, что он "Старградские ведомости" выписывает.

— Ладно, переживу как–нибудь. Ты лучше о себе расскажи. Как жонка, как наследники?

— Замечательно. Приедешь, увидишь…

— А дома как? Митька с Иркой? Как Надюха? — спросил Максим про младших сестёр и брата.

— Всё по–старому, Макс, всё по–старому, — Владимир свернул с проспекта и сбавил скорость. Впереди показалась кавалькада. — Иринка по стопам Надьки решила пойти, в медицинский готовится. Митька всё также по горам носится. Кажется, он служить надумал. В горных егерях.

— Давно пора.

— Ты не понял. Он о военной карьере мечтает.

— И что?

— Что значит: "и что"? С его–то успехами в точных науках? Да с его мозгами…

— Эх, любишь ты за всех решать. Митька не малец давно, шестнадцать на носу… Слушай, что там с Надькой? Я писем давно от неё не получал. Деньги отсылаю, а не знаю… Она адрес не сменила?

— Тебе что, никто не сообщил? Хотя, да… думали вот раз ты написал: из госпиталя прямиком домой… В общем, поссорилась она со всеми. В смысле, со мной и отцом. Стукнуло ей, видишь ли, на фронт. Можно подумать, в Вольногорске у неё работы нет. Её из больницы тоже отпускать не хотели, врачей не хватает. Так она что отчебучила? Главврачу надерзила.

— Понятно, — сказал Максим, рассматривая дневную иллюминацию магазинных вывесок. — Раз с вами поссорилась, значит не блажь. И в больнице мосты сожгла.

— Замнём. Тебя куда подбросить, на вокзал?

— Нет. На Шелкопрядную. Там, где фонтан, знаешь?

— Знаю, конечно. Комнату что ли снял?

— Не-а. Вещички мои в мастерской у портного остались. Забрать хочу.

Дальше ехали, болтая о мелочах. За окном проплывала нескончаемая вереница двух- трёхэтажек и заснеженные дворики.

— Может всё–таки почавкаем вместе? — не потерял надежду Максим.

— Да спешу я, пойми… Не обижайся, но во–первых, я по твоей милости полтора часа у префектуры потерял, пока протискивался со своим протезом… Во–вторых, встречу назначил не я, а мне. В "Айсберг" опаздывать, сам понимаешь…