На землях рассвета

Ефимов Алексей Иванович

2.

Постепенно темнело. Стало прохладнее; поднялся ветер. Выползая из лощин, сгущался туман. Закат тонул в коричневатом мареве, поднимаясь всё выше над горизонтом, - как будто они спускались на дно громадной чаши.

Крыша понемногу пустела. Глубокие, словно бы подводные завывания слышались всё ближе, по кронам деревьев смерчами катилось волнение. Наконец, из уже почти черной зелени показался первый паутинник - лес копьеобразных

щупалец, увенчанных маленькими заостренными головами. Это существо состояло из множества отдельных тел. Размыкаясь и соединяясь вновь в произвольном порядке, они с быстротой птиц скользили даже сквозь самые густые заросли, словно сквозь воду. Размер этой живой сети достигал нескольких десятков метров, - а каждый из тысяч клювов паутинника был смертельно ядовит.

Но паутинники вовсе не были самыми опасными из хищников нового Джангра: больше всего люди боялись лоферов, которые были ростом с них самих. Впрочем, на крыше Найко мог считать себя почти в полной безопасности, - пока совсем не стемнеет, и не появятся враны.

Он заметил, что они остались тут одни, - все остальные уже ушли вниз. Им с Иннкой не нужно было слов: перебравшись в укромный уголок за громадной коробкой кондиционера, он подсадил подругу на парапет. Иннка любила подобные опыты: запрокинув голову к неровному морю темных крон, откуда летели чуждые человеку звуки, она задумчиво постанывала, доверившись сжимавшим её бедра сильным рукам юноши. На сей раз, Найко никуда не спешил, с интересом исследуя ещё новый для него мир чувственных удовольствий, - а туман тенями и волнами призрачного света плыл вокруг них, то скрывая землю внизу, то расступаясь...

Потом они долго сидели, обнявшись, прямо на крыше. Иннка иногда посмеивалась, положив голову на плечо юноши, и он не мог поверить, что держит её в объятиях, - так ему было хорошо. Лишь когда в коричневато-сизом сумраке над ними пронеслась громадная крылатая тень, они опомнились, бегом бросившись к двери. Заперев её, Найко вспомнил, что оставил снаружи одежду. Им пришлось, поминутно оглядываясь, возвращаться за ней. Это было и в самом деле опасно, но Иннка всё время хихикала, и юноша чувствовал себя довольно-таки глупо.

Когда они спустились вниз, все уже разошлись. Еду им, правда, оставили, а после ужина паре, наконец, захотелось спать. Вернувшись в свою комнату, Найко уютно растянулся на силовом поле, удивительно удобном и мягком. Иннка легла рядом с ним. Они не говорили, искоса посматривая друг на друга.

Потом постель под ними вздрогнула, донеся эхо очень мощного, но далекого и глубинного взрыва, и Иннка прошептала ему одну фразу, от которой Найко стало страшно и радостно одновременно, - он узнал,

что станет отцом, хотя не верил в это. А взрыв...

От волнения у него закружилась голова, однако, лишь сейчас он познал настоящее облегчение, - единственный путь, соединявший мироздания людей и Мроо, отныне был разрушен, и никакая сила не могла проложить его вновь.

Вторичный Мир, Мааналэйса,

62 882 334-й год Сотворения,

Вторая Реальность.

Лэйми очнулся от холода. Он наслаждался, чувствуя, как остывает его раскаленная одежда и как стихает мучительная боль, но недолго, - немного опомнившись, он понял, что лежит на камнях, и с трудом приподнялся.

Его глаза какие-то мгновения ещё смотрели в никуда, потом окружающий мир обрел резкость. Здесь было сумрачно, под низкими кронами елей пятнами белел снег. "Прелесть" стояла сразу за ним, шагах в пяти. Экран ноктовизора был разбит, его осколки блестели среди гравия. Охэйо, поджав пальцы босых ног, осматривался, вытянувшись во весь рост.

Они оказались на серой, замшелой каменной осыпи, переходившей в неровный, заросший лесом склон горы. Под ним по плоскому, заваленному камнями руслу с шумом несся мелкий поток прозрачной, даже на вид ледяной воды. Эту небольшую долину обрамляли крутые, такие же лесистые холмы, они убегали вдаль, - и там, впереди, где-то далеко за горизонтом, в небо вздымались арки, фестоны, крылья перистого, беловато-алого, неподвижно застывшего сияния - не закат, а, скорее, край колоссальной туманности. Низко над головой ползли йодисто-рыжие туманные тучи. Резкий, ледяной ветер проносился между кронами сосен. Те отвечали ему печальным, и, в то же время, грозным, всеобъемлющим шумом. Этот пейзаж был странно знаком Лэйми, - он не видел его, но представлял, когда читал истории Вторичного Мира...

– Ну что ж, мы у цели, - Охэйо открыл багажник "Прелести" и стал складывать вещи в походную сумку. Из оружия он взял одну энергопризму.
– Мои энергоблоки здесь действительно не действуют, - пояснил он удивленному Лэйми.
– Ваджры, брахмастра, сама "Прелесть", - всё это теперь просто бесполезный хлам. Наверно, это и к лучшему. Мне этот мир кажется... ну, более правильным, что ли. И мы хотя бы знаем, что здесь к чему. Ниже по реке должен быть город.
– Он выпрямился и закинул сумку на плечо.
– Ну что, пошли?

Они начали медленно спускаться по склону - навстречу новой, неизвестной судьбе.

Конец