Начала
Шрифт:
Не осмеливаясь приблизиться к ним, Амин поспешил сфокусироваться на ближайшей к нему искорке – менее яркой и не такой большой, как все остальные. И стоило ему сделать это, как он тут же ощутил слабый поток мыслей. Мысли эти были просты и незатейливы, и все их порождал панический страх.
Подавляя в себе желание немедленно отпрянуть прочь, Амин еще сильнее приник к искорке чужого разума. Теперь он уже не сомневался – перед ним клубок мыслей и чувств несчастного существа, что там, в бесконечной дали таверны держала в своих руках Элениэль.
Оставалось сделать последний и самый опасный шаг.
Импульс безумного страха и отчаяния разорвал его чувства. «Так вот что такое предсмертная агония!» – ужаснулся Амин. Но тут же в смятении возопил его собственный разум – и юный маг вынужден был сконцентрировать всю свою силу воли, чтобы та искорка света во тьме не сожгла его самого, а стала лишь частью собственного сознания. Амину показалось, что прошла вечность в борьбе этих двух начал, когда наконец искра света стала бледнеть, пока полностью не погасла, растворившись внутри него самого.
Тысячи новых ощущений и эмоций нахлынули на Амина. Да, это были его собственные мысли – но в то же время и не совсем его. Сделав над собой неимоверное усилие, Амин зажмурился, а затем вновь открыл глаза.
Мир перед ним изменился. Все краски поблекли, а контуры предметов обрели невероятную четкость и контрастность. Нос наполнился тысячами незнакомых и резких запахов, а звуки вокруг стали слегка приглушенными и неестественно низкими. Все знакомые вещи выросли в десятки раз, а прямо над магом возвышался громадный исполин, слегка склонивший голову набок и зажавший тело Амина у себя в ладонях. Рядом с первым гигантом расположился второй – правда, Амин увидел лишь часть торса и ноги – остальное скрывала огромная плита, нависавшая почти прямо над головой мага. Ошибиться было невозможно – перед ним была Элениэль, а ноги принадлежали ему самому.
«Получилось! У меня получилось!» – хотел было воскликнуть юноша, но из его рта раздался лишь тоненький писк. Разум Амина покинул тело своего хозяина, оказавшись заключенным в голове несчастной крысы.
– Удачи тебе! – послышался откуда-то сверху рокочущий голос, в котором он едва признал эльфийку.
– Элениэль! – воскликнул Амин, и крыса вновь издала громкий писк.
Между тем хватка удерживающих его рук ослабла, и тело крысы, выскользнув из ладоней девушки, шлепнулось на пол.
Удар оказался довольно болезненным – для крысы, пусть и весьма крупной, высота была достаточно большой. Вероятно, из-за размеров животного магу не удалось полностью подчинить себе его разум. У Амина было ощущение, как будто он раздвоился. Причем его второе «Я» было напугано до полусмерти. Некоторые мысли, казалось, принадлежали кому-то другому – еще тогда, когда юноша осознал себя в руках у эльфийки, он с трудом преодолел желание впиться зубами в ее ладонь.
Постояв немного на месте, чтобы окончательно прийти в себя, Амин огляделся. Окружавшие его предметы, окрасившиеся в сине-зеленые тона, четко различались только тогда, когда он смотрел прямо на них. Впрочем, достаточно было повернуть голову, чтобы разглядеть остальное. Однако почти сразу же маг почувствовал, как все поплыло у него перед глазами – настолько непривычным был переход от размытых силуэтов к четким
Наконец ему почти удалось справиться с головокружением. В конце концов для крысы, в чьем теле он сейчас оказался, все эти ощущения были привычными и совершенно естественными. Теперь надо было как-то выбраться из таверны – если он ненароком попадется на глаза кому-то из посетителей, а тем более слугам, то ему наверняка не поздоровится. Хотя совсем не обязательно было бежать через весь зал. Наверняка есть задний двор с черных ходом. Который скорее всего ведет на кухню. А дверь на кухню он видел как раз неподалеку от того угла, где сидели они с Элениэль.
Так оно и было. Быстро прошмыгнув вдоль стены, Амин свернул в полутемный коридор. Темнота оказалась кстати, и здесь его труднее было заметить. Кроме того, юноша обнаружил, что обоняние помогало ему куда больше, чем зрение. Теперь он мог различать тысячи запахов, и самые аппетитные доносились скорее всего именно с кухни. На бегу Амин едва не упал, попытавшись понять, как лучше переставлять лапы – все-таки на четвереньках для него перемещаться было непривычно. Однако, пару раз споткнувшись, юноша решил более не задумываться над этим – тело крысы, в котором он находился, само знало, как ему двигаться.
Довольно пискнув, крыса направилась в глубь коридора. Внезапно Амин понял, что дверь вела совсем не на улицу. Потянуло холодом и сыростью. Все это юноша ощущал необычайно четко – длинные усы оказались очень чувствительны. Даже в кромешной темноте он смог бы ориентироваться только благодаря им.
Лестница в подвал – вот где оказалась крыса, в теле которой сейчас пребывал разум мага. Оставалось надеяться, что он был не единственной крысой, которая нашла это изобильное место – идущие снизу запахи красноречиво говорили о многочисленных запасах различной снеди. Теперь следовало остерегаться всяких ловушек и отравы. И как оказалось, не только этого…
Спустившись по длинной крутой лестнице вниз (отчего из-за прыжков у Амина вновь закружилась голова), юноше ощутил какой-то смутно знакомый запах. Кроме него здесь находился еще кто-то. Разум крысы молчал – значит, животное не было опасно. Но кто это мог быть?
Темная тень шевельнулась в почти кромешном мраке, и тут же блеснули два огромных круглых глаза. Уловив движение, сознание крысы буквально взорвалось от ужаса. Кот, здоровеннейший кот, который охранял от грызунов хозяйские припасы, – вот кто это был. Крыса поняла это только тогда, когда хищник начал подбираться к своей жертве, издавая низкое рокочущее урчание. Если бы Амин попытался бежать назад, кот в два прыжка догнал бы свою жертву.
Амин невольно попятился назад, но почти сразу почувствовал, как его хвост наткнулся на край ступени. Кот заурчал еще громче и прижался к полу, готовясь к прыжку. И тогда маг прыгнул первым, опередив хищника (которому он мог дать пинка всего лишь десять минут назад) на долю секунды. Амину повезло – прыгнув сверху, он пролетел прямо над головой кота. На лету он успел всеми четырьмя лапами оттолкнуться от головы и спины сторожа хозяйского добра. Не ожидавший этого кот, растерянно мяукнув, перекувырнулся в воздухе и со всего размаха стукнулся головой о лестницу.