Начальник Культуры
Шрифт:
— У вас есть план?
Рубанов не ответил сразу, окинул всех взглядом, выискивая того, кто ещё не сломался. Он прекрасно видел, как они колебались. Они ещё не предали его, но уже думали об этом.
— Федералы переключатся на что-то другое, — наконец, сказал он, сцепляя пальцы в замок. — Мы найдём способ обыграть ситуацию. Подставим кого-то, переведём удар.
И в этот момент дверь распахнулась.
***
Я вошёл без стука, с лёгкой ухмылкой, как будто знал что-то, чего не знали они.
Несколько человек
— Ну, здорово, — я уселся напротив, сложил руки на столе. — Какие планы?
Рубанов выдохнул, его пальцы дрогнули, но он быстро взял себя в руки.
— Что ты здесь делаешь? — его голос был ровным, но мне не надо было быть психологом, чтобы услышать раздражение и страх.
Я оглядел всех присутствующих, затем снова посмотрел на него.
— Просто решил заглянуть. Говорят, ты тут вырабатываешь стратегию спасения. Смотрю, думаете, кого можно сдать?
— Не неси чушь, — Рубанов скрестил руки. — Мы тут обсуждаем рабочие вопросы.
— Конечно, — я кивнул, доставая папку. — Тогда давай поговорим о действительно рабочих вопросах.
Я медленно разложил перед ним документы, чуть веером, чтобы уголки смотрели на него.
— Что это? — он неохотно взял один из листов, но даже не стал его внимательно изучать.
Он смотрел на меня и никак не мог скрыть презрения.
— Это схема, которая тебя хоронит. Завышенные сметы, фиктивные контракты, переводы через “прокладки”. И везде, везде твоя подпись.
Тишина стала осязаемой. Финансист сжал губы в тонкую линию, юрист поправил очки, кто-то нервно заёрзал на стуле. Рубанов медленно положил бумагу обратно.
— И что ты собираешься с этим делать?
— Всё зависит от тебя, — я обвёл взглядом остальных. — Вы все тут, конечно, ребята опытные, знаете, как работает система. Но прямо сейчас вам предстоит сделать выбор. Вы либо тонете вместе с ним, либо…
Я ткнул пальцем в Рубанова и сделал паузу, давая им возможность самим додумать. Юрист осторожно кашлянул. Финансист, который ещё недавно был уверен в своей позиции, теперь откровенно избегал смотреть на Рубанова. Он первый понял, что корабль идёт на дно.
— Ты не можешь просто так передать это в область, — пробормотал он. — Если начнётся проверка, это же ведь коснётся не только главы района…
— Конечно, — я пожал плечами. — Но если я передам это в правильные руки, то крайним окажется только один человек.
Я перевёл взгляд на Рубанова.
— Ты ведь уже получил сигнал, да?
Он молчал.
— Пиши заявление.
Секунда, две, три – потом его лицо дёрнулось. Он сжал челюсти, потом резко встал, отодвинув стул.
— Ты думаешь, что победил? — он говорил зло, почти рычал сквозь зубы. — Думаешь, ты в этой системе дольше меня?
Я только пожал плечами, не удосуживаясь даже ответить на его вопрос.
— Я думаю, что ты сегодня заканчиваешь.
Я достал телефон, набрал номер, поднёс к уху.
— Алло, да, я у него. Сейчас передам трубку.
Я протянул телефон. Рубанов не двигался. Его лицо оставалось каменным, но глаза выдавали всё. Он медленно взял трубку, поднёс к уху, молча слушал. В кабинете никто не двигался.
Разговор длился меньше минуты. Когда он положил телефон на стол, руки его слегка дрожали. Он закрыл глаза на секунду, затем снова посмотрел на меня.
— Ладно, — ни живой ни мёртвый, прошептал он.
— Ладно – что? — я вскинул бровь.
Он выдохнул, как будто готовился сказать что-то громкое, но в последний момент сдался.
— Пишу заявление.
***
Город жил обычной жизнью. На улицах было холодно, а в кабинетах администрации лихорадочно шептались о том, что ещё вчера казалось невозможным. Рубанова больше не было. Формально он ушёл по собственному желанию, но никто, конечно, в это не верил. Убирали его тихо, аккуратно, без публичных скандалов.
Районное телевидение сухо объявило, что глава администрации подал заявление по личным обстоятельствам. Газеты осторожно писали о грядущих изменениях, некоторые даже намекали, что район ждёт серьёзная перезагрузка.
В отделе культуры утро началось с звонков. Одни предлагали поддержку, другие пытались выяснить, кто теперь станет новой властью. Карл появился ближе к полудню, неся в руках свежие номера районных газет. Он не стал ничего говорить, просто разложил их передо мной. Статьи были написаны в одном ключе: «Кто возглавит район?», «Какие реформы ждут систему?», «Назначение нового главы: слухи и прогнозы».
Вопросов не осталось. Область уже работала над тем, кто займёт освободившееся кресло. Я пролистал статьи. Спекуляции, осторожные комментарии экспертов, попытки угадать, в какую сторону качнётся баланс. Среди возможных кандидатов называли фамилии, которые мало что значили. Несколько человек из областной администрации, парочка чиновников из соседних районов. Моего имени среди них не было, но это ещё ничего не значило.
Карл сидел напротив, внимательно наблюдая за реакцией.
— В области уже обсуждают ситуацию. Ткаченко пока не высовывается, но ясно, что он и будет решать, кто займёт место Рубанова.
Я отложил газету и взялся за документы на столе. Бумаги с последнего заседания, отчёты по бюджету, список запланированных мероприятий. Всё, что на первый взгляд казалось рутиной, теперь имело другое значение. Власть в районе пока не принадлежала никому и словно бы зависла в воздухе.
— Они тянут время, выжидают, но долго это не продлится. Им нужен человек, который сможет не просто сохранить систему, а укрепить её.