Начало династии
Шрифт:
Король лежит в Бетизи, и туда собрались самые влиятельные министры Франции, среди которых аббат Сюжер. Министры сразу одобрили брак молодого Людовика с Элинор Аквитанской. Подчинение богатых земель Юга короне Франции будет безусловно благом для всей страны. Король может быть уверен, что министры сделают все, чтобы ускорить женитьбу. Аббат Сюжер сам организует поездку молодого Людовика и будет при нем главным советником.
Король чувствовал, что конец его близится, а поэтому ему хотелось, чтобы поездка королевского посольства из Бетизи в Аквитанию
— Король может быть уверен, что все его пожелания будут выполнены, — сказал аббат Сюжер.
Король послал за сыном. Бедный Людовик! Он так хотел посвятить себя церкви! Королю рассказали, что Элинор хотя и молода, но чувственна и вполне готова для замужества. Он надеялся, что она знает, как покорить молодого Людовика. А возможно, сын, увидев Элинор, судя по всему, самую привлекательную девушку во всем королевстве (и не только своими владениями), поймет, как ему еще повезло. Все это король и высказал молодому Людовику.
— Это большая удача не только для тебя, сын мой, но и для твоей страны, забота о которой — первейший долг короля.
— Я еще не король, — с дрожью в голосе ответил молодой Людовик.
— Пока нет, но все говорит о том, что вскоре ты им станешь. Правь хорошо. Вводи мудрые законы. Помни, что корона тебе досталась по воле Бога, так что верно служи Ему. О, мой дорогой сын, да хранит тебя Всевышний! Случись мне потерять тебя и тех, кого с тобой посылаю, мне тогда уже будет безразлично, что станет со мной и с моей страной.
Молодой Людовик преклонил колена перед отцом и получил его благословение.
Затем он со своим отрядом направился в Бордо.
Река Гаронна извивалась словно серебряная змея, переливаясь в ярких солнечных лучах, а замок Шато-Омбриер устремлялся в безоблачное небо. Принц стоял на берегу реки и думал, что еще немного, и ему придется встретиться лицом к лицу со своей невестой. Он боялся. Что он ей скажет? Она будет презирать его. Как ему хотелось вернуться обратно в Париж! О, этот покой Нотр-Дама! Аббат Сюжер совсем ему не сочувствовал. На это можно было рассчитывать, ведь он служитель церкви! Но Сюжер, как, впрочем, все остальные, думали только о том, что эта женитьба принесет Франции.
— Ваша светлость, нам надо сесть в лодки и переправиться в Бордо. Мадам Элинор знает, что мы приехали. Будет нехорошо, если мы задержимся.
Людовик собрался с силами. Оттягивать встречу бессмысленно. Что не сделаешь сегодня, придется делать завтра.
— Тогда пошли.
Он подъехал к замку во главе маленькой группы рыцарей. Знаменосец высоко держал его штандарт с изображением золотых лилий. Людовик смотрел на крепостную башню и думал, что, наверное, Элинор стоит у окна и наблюдает за ним.
Элинор действительно была там и радовалась
«Я буду королевой Франции», — сказала себе Элинор.
Она спустилась во двор. Сегодня свой наряд она продумала с особой тщательностью. Легкое голубое платье подчеркивало ее природное изящество, а тонкая талия, перехваченная поясом, украшенным бриллиантами, приковывала восторженные взгляды. Она распустила по плечам свои роскошные волосы, украсив голову лентой с драгоценными камнями. Элинор посмотрела на молодого всадника и протянула ему кубок гостеприимства.
«Молоденький, — подумала она, — будешь послушным». Сердце у нее радостно забилось.
Людовик смотрел на нее, пораженный. Он никак не ожидал встретить такое прекрасное создание; ее открытые глаза спокойно ему улыбались. Она показалась ему совершенством.
Принц соскочил с коня, поклонился ей и поцеловал руку.
— Добро пожаловать в Аквитанию, — сказала Элинор. — Прошу в замок.
— Мой принц довольно мил, — сказала она Петронелле, когда сестра зашла к ней вечером в спальню. — В этих франках есть благородство. В сравнении с ними некоторые наши кавалеры выглядят неуклюжими. Его манеры безупречны. Но поначалу в нем ощущается холодность.
— Это пройдет, раз он увидел тебя, — сказала всегда восхищенная Петронелла.
— Думаю, да, — рассудительно согласилась Элинор. — Но ведет он себя сдержанно. Его воспитывали как священника.
— Не могу вообразить тебя женой священника.
— Ну нет, о священнике мы забудем. Неужели придется ждать, когда закончатся все эти церемонии. Мне хотелось бы сейчас же заняться любовью.
— Тебе всегда хотелось любовника. Отца это беспокоило.
— Но это же естественно. И ты тоже хочешь.
Петронелла, вздохнув, посмотрела куда-то вверх:
— Увы, мне еще долго придется ждать.
Потом они пошептались, обсуждая мужчин двора и достоинства тех, кто годился, по их мнению, в любовники. Элинор вспомнила о некоторых амурных подвигах их деда.
— Он был величайшим любовником своего века.
— А ты его превзойдешь, — сказала Петронелла.
— Чтобы женщина — и такое, вот все удивятся, — рассмеялась Элинор.
— Ты ни в чем не уступишь мужчинам.
— Мне не терпится начать, — сказала Элинор и засмеялась.
Принц полюбил слушать, как поет Элинор, перебирая тонкими белыми пальцами струны арфы или лютни. В один из вечеров Элинор сказала ему:
— Я спою для вас мою собственную песню.
В песне говорилось о том, как сердце тоскует по любви, и о том наслаждении, какое любовь доставляет при полном удовлетворении.
— Откуда вам это известно? — спросил принц.