Начало и конец нашего земного мира. Опыт раскрытия пророчеств Апокалипсиса.
Шрифт:
Пришествие Христово в мир соединило Церковь небесную и земную в прославлении единого в трех лицах Бога, а потому вслед за входом с Евангелием начинается пение Трисвятого. В ознаменование того, что это пение принято с неба, диакон, изображающий собою Ангела молитвы, принимает в алтаре от священника, как бы с самого неба, благословение на пение сей ангельской песни, благословение, выраженное в словах:
«Яко свят еси Боже наш и Тебе славу воссылаем. Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно...»
Диакон приносит это исповедание святыни Господней в Церковь земную и оканчиваает его уже на земле, ибо произносит, обернувшись к людям: «и во веки веков», — соединяя это исповедание
К этому ангельскому славословию Церковь земная присоединяет свою обычную мольбу: «помилуй нас», — утверждая молящихся в понятии о единстве Божества Пресвятой Троицы.
Пред началом чтения Апостольских посланий, от горнего места, как бы от сладчайших уст Самого Христа Спасителя, раздается священное приветствие Его святым Своим ученикам и Апостолам: «мир всем».
Не одно только мирное состояние духа преподается этим приветствием, исходящим от горнего Престола Славы, на котором восседает Христос Спаситель одесную Отца, но и нечто высшее, превосходящее наш ум. Чтобы иметь приблизительное понятие о полном значении этого благожелательного приветствия Христа Бога нашего, обратим внимание на некоторые выражения из 36 псалма, а именно:
«Перестань гневаться и оставь ярость: не ревнуй до того, чтобы делать зло. Ибо делающие зло истребляются, уповающие же на Господа наследуют землю.
Еще немного, и не станет нечестивого: посмотришь не его место, и нет его.
А кроткие наследуют землю, и насладятся множеством мира» (Пс. 36. 8–11).
Чтению из Апостольских посланий и Евангелия предшествует предисловие или прокимен, т. е. стих из пророчества, дабы христиане непрестанно припоминали себе ту тесную связь, какая существует между ветхозаветными писаниями и благовестием Нового Завета. Эта связь весьма удачно охарактеризована блаженным Августином в следующих словах:......... (лат.).
Вследствие этого, с самых первых времен христианства установлено прежде чтения Апостольских посланий и Евангелия, читать книги Ветхого Завета и в промежутках между чтением возглашать псаломские стихи, последние слова которых повторялись всеми людьми нараспев. Подобное сему чтение ветхозаветного Писания совершается и ныне, но только на вечерне под великие праздники и на литургии в Великую Субботу, и в дни накануне праздников Рождества Христова и Богоявления, т. е. сочельники.
Послания Апостольские представляют подробное и глубокое по своей назидательности наставление в истинах христианской веры, требующей оставить прежний плотский образ жизни по собственному произволу, а воспринять новый образ жизни, имея пред глазами пример самоотвержения Христа Спасителя. Тут, конечно, не идет дело о перемене занятий, но о перемене обычаев мира сего на обычаи Христианские.
Слово «Евангелие» — греческое, и значит — благовестиe или распространение доброй вести или радостной вести о Божестве Христа Спасителя, о Его пришествии на землю, о Его жизни на земле, о чудесных Его деяниях и спасительном учении; наконец, о Его крестной смерти, славном воскресении и вознесении на небо. Короче говоря, это есть радостная весть о Божественном Спасителе, и о вечном спасении: поэтому чтение Евангелия в Церкви сопровождается радостным возгласом всех предстоящих людей: «Слава Тебе, Господи, слава Тебе!»
По окончании Евангелия Ангел, стоящий на страже молитвы в лице диакона,
За сим следуют молитвы об оглашенных истинами св. христианской веры, но еще не удостоенных духовного возрождения таинствами веры. Сии молитвы казалось бы утратили ныне свое прежнее значение, ибо с тех пор, как установлено крестить младенцев, оглашенных почти нет в тех странах, где господствует христианство. Нет и отлученных на время, или явно кающихся, которых в первые века христианства, во время гонений бывало особенно много, ибо случалось, что некоторые по малодушию и по маловерию отрекались от веры во Христа, лишь бы избегнуть пыток; потом, раскаявшись, снова возвращались в Церковь. Такие несли на себе несколько эпитимию временно отлученных или явно кающихся, и должны были оставлять богослужение вместе с оглашенными тотчас после пастырского поучения, следовавшего за Евангелием. А потому, слыша возглас: «Оглашенные, изыдите», — что иное можем думать и делать, как не приносить сокрушенное моление о том, чтоб не постигла нас горькая участь одного из званных на царственную вечерю, который пришел на царский зов не в должном одеянии (Матф. XXII, 11–14).
Что лишает нас благодатного, сердечного участия в Божественной Литургии и в святейшем таинстве Евхаристии? — Неверность Евангельским заповедям Христа Спасителя, и преимущественно той, в которой заповедуется любовь и мир с ближними. Заповедь о примирении для ясности выражена Христом Спасителем столь определенно, что нет ни малейшего затруднения в ее разумении.
«Если ты принесешь дар твой к жертвеннику и там вспомнишь, что брат твой имеет что-нибудь против тебя, оставь дар твой пред жертвенником и пойди прежде примирись с братом твоим, и тогда прииди и принеси дар твой» (Матф. V. 23–24).
В древности верные, остающиеся в храме после выхода оглашенных, беснующихся и кающихся, были предупреждены о том, что с враждой на кого-нибудь нельзя предстоять при совершении тайнодействия примирительной жертвы Христовой. Для этого в Апостольской Литургии возглашалось: «Да никто ни на кого, да никто в лицемерии!» Св. Иоанн Златоуст прибавляет к этому следующее изъяснение: «Да никто из недостойных вкушать Божественную трапезу! Да никто никогда не могущий прикасаться оскверненными устами к страшным таинствам! Если имеешь на врага гнев, изринь гнев, уврачуй язву, разреши вражду, да приимешь врачевание от трапезы Господней» (Беседа Злат. на притч, о блудн. сыне).
Когда таким образом в храме, как некогда в Сионской горнице, остались одни верные ученики со своим Учителем и Господом, открывается, как и тогда, неизъяснимое зрелище: — Христос Спаситель наедине со своими учениками входит с ними в самое ближайшее общение, делает их участниками небесной трапезы во оставление грехов и открывает им высочайшие тайны Боговедения.
В последней с учениками беседе, начатой на тайной вечере в горнице Сионской, и законченной молитвой, Христос Спаситель утешал Своих учеников о предстоящей разлуке с Ним, обещал о Своем втором пришествии для соединения с Ним на веки: «Да не смущается сердце ваше, веруйте в Бога и в Меня веруйте. В доме Отца Моего обителей много. А если бы не так, Я сказал бы вам: Я иду приготовить место вам. И когда пойду и приготовлю вам место, приду опять и возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я» (Иоан. XIV. 1–3).