Начало конца

Дедусенко Андрей

– Товарищи! – обратился Андрей к депутатам. – Где же наш председатель?

– Пока не пришел, – со вздохом ответил мужчина в белоснежной тоге.

Звали его Корнелий Варен. У него были короткие черные волосы, и гладкий подбородок, а глаза его выражали крайнюю степень меланхолии.

– Может он и не собирается сегодня приходить?

– А кто это с тобой, Андрей? – спросила женщина в пурпурном пеплосе, который был одет поверх красного хитона. Ее звали Ксантиппа, эффектная женщина с пшеничным цветом волос и яркими изумрудными глазами.

–

Александр из рода Гелиоса! – как только Швитский произнес имя нашего героя, глаза людей, услышавших это, вспыхнули.

Все коммунисты вскочили со своих мест, и подошли поближе, окружив юношу. Они стояли и, вытаращив глаза, взирали на Александра, как на бога, сошедшего с небес.

– Это он… – прошептала потрясенная Ксантиппа.

– Как давно это было, – покачав головой, пробормотал Корнелий Варен.

– Ой, ой, ой, ой, что вы?! – выставив руки перед собой, Александр невольно отступил назад. – Что происходит?

– Наконец-то ты прибыл! – воскликнули коммунисты. – Мы ждали твоего прибытия!

– Не стоит так волноваться, – покачал головой Андрей.

– Простите, товарищ Швитский, – сказал один из них, – просто мы так долго ждали прихода товарища Гелиоса.

– Стеклянный волк вам товарищ, – хмыкнул Александр и, взяв себя в руки, проговорил, – давайте кое-что проясним. Я здесь не по своей воли, моя задача вытащить вас, но для этого мне нужна ваша помощь, иначе я бесполезен. Я не ваш друг и не союзник коммунистов. Я просто отдаю долг.

– Хм, я тоже когда-то был против коммунистов, даже успел повоевать на стороне так называемого Праведного союза, – веселым тоном проговорил Корнелий, всю его меланхолию как рукой сняло, – но потом увидел истину, и истина сделала меня свободным.

– Александр, не будь таким категоричным, может быть ты изменишь свое мнение о нас, – тепло улыбнулся Швитский.

– Учитывая деятельность ваших товарищей из Кровавой секты… – покачал головой Александр, – не думаю.

– Что ж, пусть пока будет так, – кивнул Швитский. – Ксантиппа, не могла бы ты позвать товарища председателя?

– Хорошо, – Ксантиппа пошла к выходу, но ее жестом остановил Андрей.

– Александр, не хочешь проведать Никиту из рода Стендаля? Можешь пойти с Ксантиппой, – улыбнулся Швитский.

– Хорошо, – пожав плечами, юноша пошел вслед за женщиной.

Они вышли из здания парламента, и Ксантиппа повела его в сторону небольшого одноэтажного домика, что было довольно необычно для этого города. Но все прояснилось, когда Ксантиппа открыла дверь. Оказалось, что там был спуск вниз.

– Он живет под землей? – удивленно пробормотал Александр.

– Просто ему нужно много мест для творчества, – с улыбкой ответила Ксантиппа и начала спускаться.

– Творчества?

– Скоро поймешь.

Спускались они секунд тридцать, пока перед ними не оказалась дверь, за которой шел длинный тоннель. Тут Александр вмиг понял, что имела ввиду Ксантиппа. На стенах тоннеля висело множество картин,

здесь были и портреты, и пейзажи, и натюрморты, и изображения великих баталий. Некоторые картины оказались написаны своеобразно, абстрактным стилем. Но другие были более традиционные. Александру как раз куда больше нравился реализм, и парочка картин были написана так реалистично, что казались просто копией увиденного.

Александр замер около одной из таких картин, на которой был изображен мужчина лет тридцати, с карими глазами, коричневыми длинными волосами, нахмуренными темными бровями и ухоженной бородой. Взгляд его выражал усталость, но одновременно имел и некоторую удовлетворённость. Одет он был в желтый хитон и линоторакс. Позади него лежал мертвый дракон, голова которого оказалась прижатой сандалией мужчины.

– К-кто это? – спросил пораженный Александр. Мужчина заинтересовал его, юноша сам не понимал, чем именно, но что-то показалось ему знакомым в нем.

– Имени не знаю, но Никита называет его Защитником, – ответила Ксантиппа, остановившись рядом. Она с интересом взглянула на Александра.

– Защитник? – пробормотал юноша.

– Вы прямо тезки, – улыбнулась Ксантиппа. – Никита как-то сказал, что это великий герой прошлого. Несмотря на безвестность в широких кругах, он очень сильно повлиял на становление Союза свободных коммун. А Корнелий говорил мне, что этот человек, или кто он там, был своего рода наставником нашего вождя. Хотя официальным наставником вождя является Андрей Швитский, но что мешает иметь двух учителей?

– Он мертв?

– Кто знает… – пожала плечами Ксантиппа.

Александр кивнул, и пошел дальше, продолжая думать о мужчине на картине.

***

Через пару минут они оказались перед очередной дверью, а зайдя в комнату, что скрывалась за ней, очутились в просторной спальне. Спальне условно, поскольку, несмотря на наличие кровати, комната больше походила на студию или мастерскую. Повсюду валялись: одежда, кисточки, баночки с краской и какие-то травы, а витавший сладкий запах создавал чувство легкого одурманивания. В углу стоял невысокий (где-то метр семьдесят) мужчина лет двадцати пяти, по пояс голый, в одной лишь набедренной повязке, с кистью в руке. Длинные каштановые волосы его доходили до самых плеч. Он напряженно взирал на холст, где уже был изображен ручей и полянка, на которой плясало несколько обнаженных девиц.

– Товарищ председатель, – кашлянув, проговорила Ксантиппа.

– Да? – не оборачиваясь, спросил Никита приятным нежным голосом.

– Вам пора на собрание.

– Уже? – вздохнув, Никита обернулся.

Увидев Александра, он замер и вытаращил глаза, уставившись на него.

– Приветствую, – сказал Александр, удивляясь такой реакции.

– Дружище, рад тебя видеть! – воскликнул Никита и, подбежав, заключил Александра в объятья.

– Мы разве знакомы? – удивленным тоном спросил юноша, пытаясь оттолкнуть Стендаля.