Начало Петровской эпохи
Шрифт:
Бургомистр явился к Петру и расспросил, как все было, извинился перед ним, посоветовался с другими членами управы и обнародовал следующее распоряжение: «Члены магистрата, к своему сожалению, узнали, что мальчишки осмелились бросать грязью и каменьями в знатных чужестранцев, которые у нас гостят и хотят быть неизвестными; мы строжайше запрещаем такого рода своевольство, под опасением жестокого наказания».
В тот же день на мосту, через который Петру надобно было идти, чтобы попасть в дом Киста, поставили караул, с приказанием не позволять народу толпиться и надоедать путешественнику; это еще более подтверждало слухи, что в Саардаме живет русский царь.
Молва о царе-плотнике
– Вы ли это, ваше величество?
– Вы сами видите, что я! – ласково отвечал царь, пригласил его к себе в дом и долго разговаривал с ним. Потом вместе пошли на верфь, и Петр купил себе за четыреста пятьдесят гульденов красивый и прочный буер и сам приделал к нему новый бушприт. Моряки удивлялись, с каким старанием и с каким искусством царь приделал бушприт и как отлично исправил всю оснастку буера.
Весь следующий день Петр провел на воде. Но любопытные голландцы всюду подкарауливали его и всюду следовали за ним. Он решился пристать к берегу, причалить к плотине, отделявшей Немецкое море от залива, но и тут стояла сплошная толпа любопытных. Петр, однако ж, причалил, ловко выскочил на берег; толпа сомкнулась вокруг него, и он должен был проталкиваться. Петр рассердился, глаза его грозно сверкнули, а тут один мещанин, Корнелий Марсен, с разинутым ртом, выпученными глазами, неотвязнее прочих лез к нему и не давал ему дороги; царь раза два отталкивал его, но тот все вывертывался, и его глупая рожа опять торчала перед Петром; он рассердился и дал пощечину Марсену. В толпе раздался хохот и послышались слова: «Браво, Марсен! Ты пожалован в рыцари!» – и с этих пор его постоянно называли рыцарем Марсеном. Петр протолкался через толпу и заперся в гостинице, где и просидел до самого вечера, и ушел к себе домой только поздно вечером, когда весь народ уже разошелся.
Петр в Амстердаме
В те дни, когда Петр жил в Саардаме, Великое посольство находилось в столице Голландии – Амстердаме, ожидая, когда царь присоединится к нему. Присоединясь к посольской свите, Петр присутствовал при всех торжествах, какими встретили в Амстердаме русское чрезвычайное посольство; Штаты не поскупились и назначили, сверх положенных в подобных случаях сумм на прием посольств, еще немало гульденов.
Особенно понравилось Петру примерное морское сражение в заливе Эй, под начальством опытного адмирала Схея, заключившее все торжества, данные городом Амстердамом по случаю посещения русского царя. Все парусные суда, какие можно было собрать, выстроились в две боевые линии при входе в залив. Петр, вместе с бургомистрами и послами, приехал на богато украшенной яхте ост-индской компании. Флот приветствовал царя залпом из всех орудий, а затем начались морские эволюции с непрерывной пушечной пальбой с береговых батарей и с судов; по словам очевидцев, облака дыма заслоняли солнце, и от пушечного грома ничего нельзя было расслышать. Царь не вытерпел, не мог оставаться спокойным зрителем; он с яхты перешел на военный корабль и постоянно направлял его туда, где огонь был сильнее.
В Амстердаме Петр записался плотником к корабельному мастеру Герриту-Класу Полю на верфи ост-индской компании и разместил своих волонтеров по разным работам, для изучения корабельного дела. «Спальники, –
Первые три недели пребывания Петра на верфи прошли в подготовке материалов, и только 9 сентября он собственноручно заложил фрегат в сто футов длиною, во имя апостолов Петра и Павла, и на следующий день написал об этом митрополиту: «Мы теперь живем в Нидерландах, в городе Амстердаме; живы и здоровы вашими молитвами; исполняя слово Божие, сказанное Адаму, трудимся в поте лица своего; делаем это не из нужды, а для того, чтобы изучить морское дело, чтобы по возвращении оставаться победителями над врагами имени Господня и освободить христиан из-под ига нечестивого, чего я до последнего дыхания своего не перестану желать».
Петр работал, как простой плотник, и беспрекословно исполнял всякое приказание своего мастера. Однажды один знатный англичанин нарочно приехал в Амстердам, чтобы посмотреть на знаменитого плотника; он пришел на верфь и просил мастера показать ему царя; в это время Петр сидел на бревне и отдыхал; другие плотники тащили тяжелое бревно; мастер крикнул ему:
– Петр, плотник Саардамский! Что же ты сидишь и не поможешь своим товарищам?
Петр тотчас встал и подставил свое плечо под бревно, которое несли.
В течение многих десятков лет рабочие на верфи рассказывали своим женам и детям о том, как Петр работал, как искусно он владел инструментами, какую необыкновенную силу выказывал и как иногда, утомленный, садился на обрубок дерева, вытирал пот, катившийся с лица его, сидел, опустив топор между коленями, и разговаривал с товарищами, шутил и рассказывал им разные занимательные случаи. Любопытные ежедневно приходили посмотреть на знаменитого работника и поговорить с ним; он разговаривал охотно, когда, обращаясь к нему, говорили просто: Piter timmerrman (Петр-плотник), но отворачивался и не отвечал, когда обращались к нему со словами: Ваше Величество или государь! Но он постоянно дорожил временем и избегал длинных разговоров; после короткого отдыха опять принимался за дело.
Так проходил целый день, но и ночью Петр не отдыхал достаточно; с каждою почтою из Москвы приходили кипы бумаг, писем и дел; все надобно было прочесть, обдумать, решить и на все отвечать.
Он издали продолжал следить за общим ходом дел, писал приказания и в то же время находил время отвечать на веселые письма своих ближних бояр и каждую пятницу отсылал свою корреспонденцию в Москву. Иногда не успевал отвечать на частные письма, тогда просил не печалиться, писал, что он здоров, а не пишет частью за недосугом, частью за отлучкой для знакомства с тем, чего нет в России, частью за «хмельницким» (за пирами). Волю свою боярам-правителям он всегда выражал ясно, твердо и очень часто резко.
В Голландии Петр занимался не одним кораблестроением: с бургомистром Витзеном и Лефортом ездил он в Утрехт, чтобы повидаться и познакомиться с голландским штатгальтером и Вильгельмом Оранским, английским королем. Витзену было поручено все показывать царю и повсюду провожать его, а это было дело нелегкое; Петр все хотел знать, все видеть; он подробно осмотрел китоловные суда и все производство на них, ни один чан, ни один котел для жира не ускользнул от его внимания. Он ходил по госпиталям, по воспитательному дому, бывал на фабриках, в мастерских, ко всему руку прикладывал и всегда выказывал ловкость и проворность.