Начало
Шрифт:
Вот здесь, у приступок, сооруженных, чтобы перейти через забор у домика Томми Треннема, Джесс рассказал Бетони, что у них родился Роджер. Вот здесь, у березовой рощицы, он вытащил ее из сугроба, который неожиданно намело во время внезапного снегопада в апреле 1901 года! Здесь, в поле под названием «Большое», они набрели на кобылу Флаунс, которая рожала жеребенка – Джингл. Они наблюдали за ними на расстоянии, сквозь дырку в живой изгороди, чтобы не беспокоить кобылу. Вот здесь, среди зарослей баранчиков, Бетони рыдала у него на груди, после того как поссорилась с тремя ребятами из Мидденинга.
– Они
– Ну, и почему ты так расстраиваешься? – спросил ее отец. – Когда я был мальчишкой, ребята из Мидденинга говорили то же самое и про нас. Так уж повелось издавна. В школе всегда кого-нибудь дразнят, и не следует давать себя в обиду! Зато ребята из Хантлипа говорили, что от детей из Мидденинга воняет навозом! [5]
– Да, я теперь знаю, Рози сказала это Либби Поттен.
4
То hunt – охотиться (англ.).
5
Midden – навоз (англ.).
– Ну вот, уже легче. Вот вы и квиты. Тебе не из-за чего расстраиваться. Не принимай все так близко к сердцу. Послушай, я вспоминаю, что для всех деревень вокруг существуют свои дразнилки. Например, деревня Блегг – «в деревне Блегг все ходят в лохмотьях». Так мы их дразнили. Про Хортон мы обычно говорили – «все, кто живет в Хортоне, немного «ку-ку», поэтому они отправились и купили кота в мешке».
Бетони рассмеялась, ее печали рассеялись, как туман. Они шли домой и продолжали разговор.
– Расскажи мне еще, – просила она отца, прыгая вокруг него, чтобы не вляпаться в коровьи лепешки. – Что вы еще говорили?
– Ну, есть еще Истери, я родился неподалеку. Это очень маленькое местечко и поэтому все говорили «все пожитки людей из Истери могут уместиться под копной».
– Еще! Еще!
– Ну, город Чепсуорт, там делают горчицу и все считают, что там живут глупые люди, поэтому когда мы встречали кого-то из Чепсуорта, то обычно спрашивали, кто у них дует на горчицу, чтобы та не была такой жгучей и острой.
– Это тоже дразнилка? – спросила его Бетони.
– Конечно, чтобы подразнить и позлить человека. Похожая прибаутка о людях Скарне – говорят, что они, чтобы снять с веток груши, просто срубают само дерево.
– Еще! Еще!
– Боже, – сказал Джесс. – Я уже больше ничего не помню!
– Расскажи мне о Кеплтоне, Спрингзе. И обо всех местах, которые находятся там, за холмами.
– Не знаю, – сказал ей Джесс. – Я нигде не был дальше Скарне.
По мере того как Бетони подрастала, ей всегда хотелось знать, что находится там, за холмами, или за рекой, или в конце длинной дороги. Она увязывалась с Джессом повсюду: они ездили в Порше, чтобы забрать лес, на фермы, чтобы отвезти туда готовые ворота и штакетник для заборов, в Чепсуорт – купить гвозди, петли или инструменты. Но она никогда не просилась в поездку со своим прадедом Тьюком, хотя у того были дела в более отдаленных и интересных местах. Бетони желала
– Если я буду шагать, шагать и шагать… то куда я в конце концов могу прийти?
– Ну, это зависит от того, в какую сторону ты пойдешь.
– Конечно, на юг! Никто никогда не отправляется на север, – ответила ему Бетони.
– Тогда ты придешь в Глостершир, – ответил ей Джесс.
– А после этого?
– В Уилтшир.
– А после этого?
– Если ты все еще будешь идти и нигде не остановишься?
– Да, так куда я приду?
– Об этом лучше знают в школе.
– Но сейчас каникулы, – заметила Бетони. – И потом, я все равно спрашиваю у тебя.
– Да, я понимаю, я надел сейчас на себя «умный» колпак, чтобы он помог мне думать.
– Ты что, ничего не знаешь? – удивилась Бетони. В ее голосе послышалось возмущение. – Ты что, не знаешь, что будет за Уилтширом?
– Дорсет! – радостно вспомнил Джесс. – Вот куда ты прибудешь! Цветочек мой, тебе следует быть осторожнее, ведь если ты будешь шагать с такой скоростью, то можешь оказаться прямо в море.
– В море? Но мы еще даже не добрались до Лондона!
– Да-а-а, ты права. Мы, действительно, еще не добрались до Лондона.
– Ну и где он? – спросила дочь, нахмурившись.
– Я не знаю. Где-то там. Тебе нужно спросить об этом твою мать.
– Море очень большое? – продолжала расспросы Бетони.
– Да, – сказал Джесс. – Большое, все говорят, что оно огромное.
– Оно больше, чем пруд Слингз?
– Конечно, пруд по сравнению с морем – просто лужа!
– Ты когда-нибудь плавал на корабле?
– Нет, и не хочу, – ответил ей Джесс.
– Но ты видел море?
– Видел ли я море? Ну, как тебе сказать.
– Ты его видел или нет?
– Нет, – сказал отец. – Но мне кажется, что твоя мать видела море. Ты должна спросить ее об этом. Она тебе все расскажет.
Но Бетони редко разговаривала с матерью. Она предпочитала беседовать с отцом, даже если его ответы не удовлетворяли ее.
Когда и остальные дети пошли в школу, он все реже и реже стал встречать их. У них была своя компания, и они в нем уже не нуждались. Поэтому Джесс ходил только в редких случаях, когда им овладевало неотступное желание увидеть поскорее своих ребят.
Дженни была на год моложе Бетони и долгое время оставалась ее тенью. У нее не было ни своих мыслей, ни желаний. Она была отражением Бетони, как луна является отражением света солнца. Но позже, когда Бетони проявила себя настоящим диктатором, Дженни отошла от нее и примкнула к Уильяму. Джесс видел, что происходит, и боялся, что Бетони будет страдать, ведь она реагировала так остро, все принимала так близко к сердцу. Совсем не похожа на обычных детей. Но Джессу не следовало беспокоиться, потому что младшие, хотя они и были все вместе и организовали свою группу из четырех человек, все равно считали Бетони своим предводителем. Они были похожи на маленькие стебельки, которые склонялись перед главным и большим стеблем, стоявшим посредине них.