Начать сначала. Я восьмиклассник
Шрифт:
После ужина отец пошёл смотреть телевизор, он никогда не пропускал программу «Время». Сестра осталась помогать маме мыть посуду и убирать со стола, ели мы всегда в родительской комнате, здесь стоял круглый стол. А вот посуду мыть, придётся нести на общую кухню, в комнатах, к сожалению, удобства такого не было. Я же отправился в свою комнату, достал чистую тетрадь. Решил составить что-то подобие плана моих действий в дальнейшем. Итак, я могу вполне спокойно повторить все свои книги. Досконально я их не помню, но это не страшно, что-то нафантазирую. Начну, пожалуй, с космических произведений. Была у меня в будущем-прошлом одна космическая трилогия, которая неплохо пользовалась спросом у любителей фантастики. В этом времени космическая фантастика в чести, так что должно получиться протолкнуть книгу в издательство. В этом, 1974-ом году, главное не забывать об идеологии коммунистов, ничего порочащего
– А в этом есть смысл, получается, что кран имеет механизм, вставляется секция и таким образом поднимается на нужную высоту. Хорошо. А как же с устойчивостью, чтобы кран не завалился? Надо предложить заводским строителям, расчёты сделают, глядишь и примут нужное рационализаторское предложение, – заявил отец, убирая бумаги с рисунками в карман своего пиджака.
– Для устойчивости, башенный кран крепится к зданию, через определённую этажность. Не нужны рельсы, по которым сейчас башенный кран двигается, минус механизм подъёма стрелы. Стрела горизонтальная нужной длины, чтобы доставала до любого края строящейся высотки. Мне кажется, должна быть польза и экономия, специалистам думать надо, – добавил я.
– Я же говорю, что тебе в инженерное училище или институт после школы идти надо, голова у тебя правильно работает. А это что такое, что за схемы? – спросил отец, рассматривая очередной мой рисунок.
– Схема строительства самой коробки дома. Используют арматуру и бетон. Проёмы секций закладывают блоками или кирпичом, – ответил я.
– А это что за плитки, что-то не разберу твои каракули? – вновь спросил отец.
– Утеплитель, который крепится на фасад дома, потом штукатурится или закрывается каким-то другим способом, пусть об этом в НИИ7 думают, – ответил я на вопрос отца.
На заводе УЗТМ такой НИИ точно есть, наверняка работают неглупые люди. Шагающие экскаваторы, самые крупные в мире, делают, а значит и с такой мелочью справятся.
– Да уж, над этим крепко думать надо. И как тебе такое в голову пришло, малой?
– Не знаю, как-то пришло, – пожал я плечами, вставая и направляясь в свою комнату.
Я вернулся в комнату. Сестра лежала на кровати и читала какую-то книгу про вечную любовь и прочие женские радости. Я постелил простынь на диван, положил подушку и лёг. Первый мой день знакомства с реалиями 74-го года закончился. Незаметно для себя я уснул.
Глава 2.
Август 1974 год. Свердловск. Семейные радости.
В воскресенье отец разбудил меня в семь утра. Ура! Я по-прежнему в молодом здоровом теле четырнадцатилетнего юноши. Мне не чудится, я не нахожусь в бреду или в старческом маразме, в 21-ом веке. Итак, каким-то образом меня вернули назад, чтобы начать жить и строить свою судьбу сначала. Всё чаще в моей голове вспоминается тот священник, которого я подобрал на трассе. Если это всё устроил он, то мне определённо непонятно, как он это сделал. Или он не священник? Тогда кто? Дальше мучить себя вопросами у меня не получилось. Бежим с отцом «пятёрочку», то есть дистанция забега в пять километров. Потом разминка на дворовой площадке. Отжимаюсь с хлопком рук, то есть оттолкнулся от земли, успевай сразу хлопнуть ладошами, на руки приземлился. Непросто, но моё тело справляется. Видимо отец не первый год
– Дал бы Мише в выходной поспать, чего в самую рань его поднимаешь? – всё же ворчит мама на отца.
– В здоровом теле – здоровый дух, таков закон природы, – выдаёт отец какую-то свою мудрость, не обращая внимания на беззлобное ворчание мамы.
После завтрака отец собирается в гараж, мама ему положила сразу котлеты и макароны, а квасу он по пути сам купит. Обычно бочку с квасом привозят на торговую точку рано утром.
– Ты как, малой, сегодня со мной или дома? – спрашивает отец.
– Девчонки просили в волейбол за их команду сыграть, надо выручить, – ответил я.
– Точно, сегодня же соревнование продолжается, вернусь из гаража пораньше, – заявил мой родитель и пошёл заниматься своим приобретением металлолома в виде «москвича».
Я зашёл в нашу с сестрой комнату. Екатерина ещё спит. Я, стараясь её не будить, в ящике стола нашёл чистую общую тетрадь. Начну, пожалуй, ваять свой шедевр о приключениях в космосе.
Мой сюжет книги заключался в том, что молодой человек, увлечённый альпинизмом, пошёл один в горы. Провалился в ущелье, где обнаружил портал в другую Галактику. Совершенно случайно герой активировал портал и перескочил в неизвестный для него мир. Жители этой Галактики опережали землян в развитии на две тысячи лет. В общем повествование о том, как герой устраивает свою жизнь, ассимилируется под новые условия существования. Рассчитана книга по объёму, как трилогия. Даже рабочее название придумал «Прыжок в космос», хотя в прошлой жизни книга называлась по-другому. Писать пришлось вручную, что для моего сознания очень непривычно, ведь я привык стучать по клавиатуре компьютера. Однако моё молодое тело не избаловано дивайсами будущего в свои четырнадцать лет, потому дело как-то пошло. Прошло часа два, прежде чем проснулась сестра. Катерина потянулась в кровати, встала и прямо в трусиках и майке прошла к окну и открыла вторую половину рамы. Я хотел было сказать, что у неё ни стыда, ни совести нет, ходит передо мной почти нагишом. Но память мне подсказала, что Катя не особо меня стеснялась, могла и бюстгалтер переодеть в моём присутствии. Мы же росли в одной комнате, а пока родители не решили вопрос со второй комнатой, вообще спали на одном диване «валетом».
– Привет, малой. Вижу, папка тебя с утра сгонял на зарядку, раз лениво не дрыхнешь, – Катя произнесла фразы в обвинительном тоне, будто не она спала почти до обеда, а я.
– Хоть бы халат одела, ходишь тут своим задом сверкаешь, – решил в отместку сделать замечание я, но сестра совсем не смутилась.
– Стыдно, кому видно. Не смотри, если тебя это смущает. И вообще, попка у меня очень даже красивая, не зря я танцами столько лет занимаюсь, – парировала сестра, взяла какую-то книгу и вновь завалилась на кровать, поверх одеяла.
– Ага. Танцуй Россия и плачь Европа, а у меня самая, самая красивая попа…, – пропел я из контекста песни из будущего, при чём сделал это автоматически, не осознавая, что произношу.
Я вздохнул, размял пальцы, взял ручку и продолжил писать свой опус. К сестре я сидел боком, потому увидел, что она села на кровати и вопросительно смотрела на меня. Я никак не реагировал на её движения, стараясь погрузиться в мир своих фантазий. Сестра посопела с минуту, а потом не выдержала.
– Опять свою глупую сказку пишешь, твоя старая в чемодане под кроватью лежит. Хотя мы с подружками почитали, ржака самая настоящая, насмеялись вдоволь, – произнесла Катя.
Я ничего не ответил сестре, но мысленно вспомнил. Да, я действительно в пятом классе писал детскую сказку, цель была написать что-то смешное, потому собирал героев из разных народных былин. Но так и не рискнул, кому-то показать своё первое написанное произведение, просто убрал в свой чемодан. У меня и у сестры были старые чемоданы, где мы хранили разные свои мелочи. Я искоса посмотрел на сестру, она надула губы из-за того, что я не обращаю на неё внимания. Видимо решила сменить тактику.
– Мишенька, а чего это ты сейчас пропел? Это какая-то песня, может стихотворение? – тон сестры был наполнен «мёдом».