Начинка
Шрифт:
Новая порция безвкусной и шумной музыки вызвала у неё желание сломать себе зубы — настолько это было невыносимо.
— О, ты знаешь. — С совершенно невинным видом пожал плечами и, презрительно посмотрев по сторонам, мужчина снова перевёл на неё свой пристальный взгляд. Тихо и вкрадчиво, чтобы она затаила дыхание, он сказал: — В тот раз я не успел получить от тебя того, чего хочу. — Та резко побледнела, и лёгкий намёк на испуг наконец появился в её глазах. Блондин сделал небольшую паузу, позволяя девушке переварить информацию. — Но теперь ты сама пришла ко мне, Кира.
—
Она не боится. Не боится!
Но тогда почему страх не уходит? Почему этот зал, эти люди, этот мужчина так действуют на неё? Что это за место? И где здесь выход? Иногда она осмеливалась быстро оглядываться, но ничего не находила, кроме бесконечных факелов, греющих воздух ещё сильнее, и картин. Много картин. Пейзажи умирающей природы в пору осени или только начавшейся весны вызывали у неё дрожь по всему телу.
Ответа не последовало. Он наблюдал за ней, но след от улыбки простыл. Кира, чувствуя себя глупой и беззащитной девчонкой, осмелилась встретиться с ним взглядом. Никто из людей не вызывал у неё таких чувств. Точнее, все заставляли её насмехаться над ними, так и просили притвориться и поиграть. А теперь она заняла их место. Он был кукловодом. И что-то подсказывало ей, что мужчина прекрасно знает, о чём девушка думает.
Плохо. Мало воздуха. Почему никто ещё не потерял сознания от такой духоты? На её лбу проступила испарина. Как хорошо, что хотя бы растрёпанная коса осталась прежней.
— Ты боишься, как и в первую нашу встречу, — задумчиво произнёс незнакомец и медленно приблизил руку к её лицу, но, усмехнувшись, внезапно изменил свою цель и опустился к косе. Она поморщилась от своей беспомощности — его глаза будто обладали тоже волшебством, парализовывали её. — Но я не способен причинить тебе вред. Я — часть твоего незамысловатого сна.
Дразняще медленно стянул с волос резинку и сомкнул её в кулаке. Кира тихо шикнула от ярости: её волосы мягко расплелись, и их присутствие на плечах и спине только усиливало дурноту. Митчелл ощущала себя так, словно только что покаталась на американских горках.
— Кто ты та…
Рано или поздно это должно было случиться. Перед глазами были какие-то размытые очертания блондина, а танцующие казались насекомыми, снующими повсюду.
Прежде чем она хотела опуститься на пол от бессилия, незнакомец с ловкостью и, возможно, лёгкостью обхватил её за талию. В любой другой момент Кира бы давно возмутилась такому невежеству, но сейчас ей было всё равно. Слишком тяжело оставаться в твёрдом рассудке.
— Я рассчитывал на более долгое общество с тобой, — пробормотал тот и сильнее обнял девушку, и ей ничего не оставалось, кроме как уткнуться ему в грудь. Впервые за это время она почувствовала приятный запах — запах ночи и прохлады. Он исходил от этого мужчины. Хотя, возможно, от нехватки свежести у неё начинались галлюцинации.
Но он сказал, что это сон. Разве можно во сне чувствовать
— Ты лжёшь… — язык заплетался, как у пьяной, но она всё же смогла почти чётко произнести это.
Лица его не было видно, а поднять голову девушка просто физически не могла. Кажется, скоро она окончательно погрузится в беспамятство.
— А ты догадливее, чем в детстве, — его грудь немного дрогнула, словно блондин легко рассмеялся. Кира хрипло выдохнула, глядя себе под ноги и борясь с желанием закрыть глаза. — Ты права.
Странно, но теперь люди вокруг не толкали девушку, не задевали её, оставляя синяки. Избегали. Обходили их стороной. Ах, точно. Его-то они видели, слащаво улыбались и кивали. Почему же она для всех невидимка?
— Скажи мне… — вцепившись в его чёрный жилет, дабы не упасть, рыжеволосая сквозь муки оторвалась от него, чтобы снова взглянуть в эти околдовывающие разум глаза. — Что тебе нужно?
Неужели именно так себя ощущают слишком пьяные люди? Как-то одна приставучая одноклассница рассказывала ей, как напилась ради забавы, и что вышло из этого.
— Я скажу тебе, — его голос был тягучим, сладким, ласкающим слух среди этого ада. В один момент Кира подумала, что с ней разговаривает карамель, а не человек. Галлюцинации… Да что происходит? — Когда ты вспомнишь моё имя.
— Ч-что?
Всё внезапно начало темнеть.
Какой идиот погасил все факелы? Головокружение усилилось в стократ, и даже внутри неё всё молило о конце этого ужаса. Лишь его глаза оставались какое-то время в поле зрения, но потом и они исчезли. Её никто больше не держал, и руки сжали в кулак одну пустоту вместо жилета незнакомого мужчины.
— Просыпайся.
Темно… Боже, почему так темно? Она ничего не видит!
Всё пропало. Это похоже на кошмар, который никогда не закончится. Но он должен. Терпеть это больше нет сил.
Нет сил…
Стук ударявшейся оконной рамы о горшок цветка вернул её в реальный, теперь уже точно, мир. Испуганно озираясь, Митчелл спрыгнула с кровати, с облегчением поняв, что на ней школьная форма, а не платье. Всё это действительно ей только приснилось.
На часах было уже около шести, и приход отца не заставит себя ждать. Как странно, что она проспала всего лишь пару часов. Этот… сон казался бесконечным.
Кира подошла к окну и осторожно закрыла его. Она чувствовала напряжение в себе, в комнате. Словно кто-то действительно был здесь. Но ведь это ерунда. Служанка приходит по выходным для уборки дома.
Здесь что-то другое. А возможно, она просто сама себя накручивает… Так и есть.
Несколько раз вдохнув и выдохнув, Кира осмотрела себя в большом настенном зеркале и направилась вниз. Вот теперь аппетит так и напоминал о себе урчанием в желудке. Не особо суетясь, она положила в микроволновку готовый обед и нажала на кнопку «старт». Во время этих двух минут приготовления девушка хмуро глядела на вертящуюся тарелку и ненароком вспоминала содержание сна. Несомненно, этот человек на самом деле является ей знаком. Сейчас память была не как вата, и Кира могла мыслить глубже.