Начни. Врежь страху по лицу, перестань быть «нормальным» и займись чем-то стоящим
Шрифт:
Обычно они говорят что-то в таком духе: «Моя жизнь уже никогда не будет прежней. Я чаще обнимаю родных, больше нюхаю цветы и смакую каперсы так, как вам никогда не удастся, если вы только не побывали в объятиях смерти».
Вот я и подумал, что это отличный способ поскорее найти смысл жизни.
Но возникла проблема: попасть в авиакатастрофу непросто, а с учетом статистики – практически невозможно. Тогда я решил инсценировать свою смерть.
Для этого я мысленно сконструировал самолетик и вогнал его в землю с единственным вопросом: «Если
Кстати, воображаемые самолеты уничтожать на удивление легко.
Я несколько минут обдумывал вопрос, а потом записал следующее в линованном блокноте с небольшим интервалом (широкие интервалы между линиями – для ленивых).
Если бы я умер сегодня:
1. Я не смог бы написать книгу.
2. Я не смог бы любить жену.
3. Я не смог бы играть с детьми.
Порядок пунктов должен убедить вас, что я честен. Я поставил «написать книгу» перед «любить жену» и «играть с детьми». Я вручил собственным детям всего лишь бронзовую медаль. Вот негодяй! Кроме того, я как христианин должен был дать Богу хотя бы формальное место в списке, как минимум написать: «4. Я не смог бы поклоняться Богу». В свою защиту должен отметить, что после смерти я все равно окажусь на небесах с Богом, так что этот мой просчет можно простить.
Хотя список был полностью лишен благородства, я все-таки его составил. Посмотрев на него с минуту, я подумал: «Что-то не очень он и помог. Каперсы наверняка будут иметь сегодня такой же вкус, и завтра я опять не замечу, как свежая утренняя роса блестит на кустах сирени».
Тогда я задал себе другой вопрос: «Трачу ли я сейчас время на выполнение этих пунктов?»
Это было как удар в солнечное сплетение.
Внезапно меня стали преследовать мысли об этом списке, который был задуман как увлекательный перечень мечтаний о будущем. Если эти три вещи для меня важнее всего, почему я так мало времени трачу на них? Чего я жду? Если они важны, почему я не занимаюсь ими всерьез?
В тот день я решил изменить свою жизнь. Я написал книгу. Я пригласил жену на ужин при свечах в изысканном ресторане. Я построил с детьми домик на дереве с люком для входа и с качелями из старой покрышки – на все это ушло часа четыре.
Увы, ничего этого я не сделал. Хорошо было бы подредактировать свое прошлое и написать, что эти два вопроса стали моей основной мотивацией и с той минуты вся моя жизнь изменилась. Но это не так. В стране Обучения нет катапульты, которая перебросила бы вас на территорию Мастерства.
Вместо этого я почувствовал, будто получил стимул чаще проявлять незаурядность. Я не стану ждать, пока у меня обнаружат рак или я попаду в настоящую авиакатастрофу, чтобы осознать быстротечность жизни. Я и без того знал, что когда-нибудь вся жизнь пронесется у меня перед глазами.
Я как будто получил открытку от незаурядности, и в ней было два вопроса:
1. Если бы я умер сегодня, о чем из несделанного
2. Трачу ли я сейчас время на выполнение этих пунктов?
Это было всецело в моей воле – отвечать на вопросы или же нет. Я мог бы проигнорировать их, а потом проснуться однажды в 75 лет и пожалеть о том, как провел жизнь, осознав, что она почти закончена. Или я мог попотеть над этими вопросами и кое в чем себе признаться.
Мне было страшно писать книгу. Говорить о ней легче и безопаснее, чем попытаться ее написать: могло оказаться, что у меня нет нужных способностей. Я годами прикрывался апатией, плотно прижимая ее к груди, как щит; я притворялся, будто мне все равно, писать или не писать.
Еще я был ленив.
Я довольствовался ролью посредственного мужа и отца.
Признаться себе во всем этом было невесело, но зато ситуация несколько прояснилась. Если бы я ничего не изменил, годы ускользали бы от меня, пока их совсем не осталось бы. Такое случается с большинством людей в конце жизни, и это обнаружила у своих пациентов австралийская медсестра Бронни Вэр.
Вэр много лет ухаживала за теми, чья жизнь была на исходе. Она автор книги о пяти сожалениях умирающих The Top Five Regrets of the Dying.
О чем они жалеют в первую очередь? «Как жаль, что мне не хватило мужества жить так, как хотелось мне, а не оправдывать чужие ожидания».
Вэр объясняет: «Об этом жалели чаще всего. Понимая, что их жизнь почти закончена, люди оглядываются на нее и отчетливо видят, как многие мечты остались лишь мечтами. Большинство людей не осуществили свои мечты даже наполовину из-за принятых или не принятых ими решений; и они умирали, зная об этом. Здоровье приносит свободу, которую большинство людей не осознают, пока его не потеряют»3.
Реальность смерти – это то единственное, что пугает посредственного человека сильнее, чем страх прожить жизнь так, как ему действительно хочется. Но эта книга о том, как быть незаурядным, а не посредственным.
Я не знаю, как вы могли бы ответить на те два вопроса, но уверен: если вы хотите добиваться незаурядности, вы должны ответить на них. И лучше задолго до того, как вам понадобится медсестра вроде Бронни Вэр.
Сегодня же устройте собственную авиакатастрофу. На земле Обучения полно свободного места для очередной кучи дымящихся обломков.
След из хлебных крошек
У вас получились идеальные ответы на вопросы об авиакатастрофе? У меня на них ушло всего минут пятнадцать. Потом я выпил смузи. День выдался довольно приятный. Ну, если он вам не нравится, наверное, это с вами что-то не в порядке.
Именно так мы думаем, когда начинаем осваивать способы того, как чаще добиваться незаурядности. Мы полагаем, что такое занятие должно быть легким, а когда это оказывается не так, у нас опускаются руки. В действительности познание самого себя редко бывает простым.