Национальные приоритеты
Шрифт:
– Спасибо за столь обширное интервью.
Впрочем, не буду лукавить. Работа в новом качестве потребовала от меня дополнительной мобилизации, потому что поставленные задачи приходится решать от начала до конца самому. Это, конечно, не означает, что я занимаюсь национальными проектами в одиночку. Но означает другое: весь процесс от и до находится в компетенции правительства. Он не может быть в порядке перепоручения отправлен в другую структуру.
«Спец по нацпроектам» [56]
Вчетверг
56
Интервью опубликовано в газете «Московский комсомолец» от 14 сентября 2006 года.
Разговор с Дмитрием Медведевым состоялся поздно ночью в Стрельне. Первый вице-премьер прилетел в Северную столицу практически сразу из Китая. Было видно, что к вечеру он изрядно устал. Но от предложения перенести разговор он сразу отказался: «Давайте начнем, поработаем, а там посмотрим». Работали почти три часа.
В этом упорном желании довести запланированное до конца, как ни странно, ярко проявились изменения, которые произошли с Дмитрием Анатольевичем за последние годы. Он не просто стал заметно старше.
Он даже выглядит жестче, чем раньше, и четко знает, что должен сделать. До работы в правительстве он, пожалуй, все-таки таким не был.
– Дмитрий Анатольевич, пятого сентября прошлого года Президент Путин первый раз публично озвучил программу нацпроектов. Это сразу изменило политический ландшафт в стране. Но, ко всему прочему, это изменило и вашу жизнь. Из главы Администрации Президента вы превратились в первого вице-премьера. Переход на работу в правительство не стал для вас шоком? Ведь чистую политику пришлось поменять на вполне практическую работу.
– Из вашего вопроса следует, что вы считаете работу в администрации абсолютно неконкретной, не дающей результата. Это совсем не так.
А был ли у меня шок? Я уверен, что между работой правительства и администрации нет никакой китайской стены. Да, Администрация Президента – это главный аппарат страны, который обслуживает главу государства. Там работают помощники Президента. Их задача – помочь ему реализовать свои полномочия. Работа в правительстве – скорее работа менеджера. Но и то и другое – государственное управление на высоком уровне. Ответственность и там и там очень высокая. Цена ошибки – тоже.
Впрочем, не буду лукавить. Работа в новом качестве потребовала от меня дополнительной мобилизации, потому что поставленные задачи приходится решать от начала до конца самому. Это, конечно, не означает, что я занимаюсь национальными проектами в одиночку. Но означает другое: весь процесс от и до находится в компетенции правительства. Он не может быть в порядке перепоручения отправлен в другую структуру.
– Но
– Полагаю, что в целом ситуация с реализацией национальных проектов нормальная. Прежде всего важно, что в ходе работы не открылись какие-то огромные дыры, о которых мы не думали раньше, начиная подходить к формированию идеологии проектов. В то же время за последние восемь месяцев – реальное начало реализации проектов январь нынешнего года – не случилось чуда.
Ни одна проблема не оказалась легче, чем ожидалось. Ничего подобного. В основном, к сожалению, предварительные оценки трудностей, с которыми нам предстоит столкнуться, оказались верными.
– Давайте попробуем пройти шаг за шагом по проектам.
– Тогда начнем с образования. Традиционно считается, что Советский Союз имел развитую и фундаментальную систему образования, которая сохранила свой потенциал, несмотря на трудности 1990-х годов. Пожалуй, это так. Действительно, за 70 с небольшим лет у нас была создана вполне передовая, неплохо продуманная, опирающаяся на блестящие педагогические кадры, но абсолютно заидеологизированная система образования.
Эта система была хороша для своего времени. Наша задача заключается в том, чтобы сохранить те плюсы, что были созданы в российской и советской системе за 150–200 лет. Очевидно, что в рамках нацпроектов невозможно решить все проблемы современного образования.
Уверен, что приоритеты выбраны правильные. Во-первых, мы решили заняться материально-техническим оснащением школ. Оно в целом либо посредственное, несовременное, либо вообще удручающее. Лаборатории для занятий отсутствуют, техника либо устарела, либо разрушена. В результате образовательный процесс похож на уроки информатики в советские годы. Компьютеров нет, а на доске рисуют какие-то черточки, обозначающие виртуальный мир. Помню, когда я впервые все это увидел, то подумал, что никогда в жизни не смогу сесть за ПК. Вот так же сейчас – с лабораториями химии, физики, биологии. Поэтому было принято решение направить средства на восстановление материально-технического оснащения школ. Решает ли оно все проблемы? Нет, конечно. Но это все-таки создает другую образовательную микросреду. Школьник может прямо смотреть за химическими процессами, которые текут в каком-нибудь аппарате Киппа, а не разглядывать учебник. Это и важно, и, кстати, интересно.
Другой срез – компьютеры. Сегодня почти нет школ, где бы они отсутствовали. Но само по себе их наличие ничего не решает. Если он используется просто как пишущая машинка, ценности в нем немного. Поэтому наша задача – не просто приобрести современное «железо», а создать условия для получения знаний. А знания эти можно закачать только из глобальной Сети. Отсюда и была определена задача всеобъемлющего подключения школ к Интернету. К такой постановке вопроса, кстати, мы пришли не сразу. Вначале полагали, что обойдемся, подключив лишь 30–40 % школ. Но потом поняли, что это сегодня один из самых важных вопросов. За таким решением следуют довольно недешевые шаги. Большинство школ не способны платить за доступ в Интернет, за трафик. Поэтому необходимо было найти средства для того, чтобы оплатить их доступ в Сеть, по крайней мере, в течение двух лет с момента подключения.
Перед бегущей
8. Легенды Вселенной
Фантастика:
научная фантастика
рейтинг книги
