Над Этной розовое небо
Шрифт:
— Лиза, всё будет хорошо! Не бойся! Всё будет… — папа кричит, но не успевает закончить фразу, потому что его выводят из комнаты.
28
В наступившей тишине я чувствую себя ростком, по которому проехали на танке, закатали в грязь, лишили воздуха, света и надежды. Голова раскалывается, всё тело ноет, желудок режет, во рту пересохло. Я подхожу к двери и стучу. Ничего не происходит. Тогда я стучу сильнее.
— Эй! Дайте мне воды!
Тишина…
Я
Через некоторое время доносятся шаги. Отхожу от двери. Она открывается и на пороге появляется бритоголовый Лука.
— Чего тебе надо, сучка?
У него бегающие глаза, злое лицо, обветренные, потрескавшиеся губы, мерзкие тоненькие усики.
— Дай мне воды… — до трёх часов, вроде, я как бы в безопасности.
— Чего? — он говорит с презрением и щурит без того маленькие свиные глазки. — Воды? Хочешь пить, сучка? Покажи сиськи!
Я инстинктивно прижимаю руки к груди и делаю шаг назад.
— Быстро, я сказал! Показывай свои сраные сиськи!
Он подходит ко мне почти вплотную. В нос бьет запах пота, несвежей плоти и табачного перегара — похоже, он только что курил.
— Я уговаривать тебя должен? Сучка! Быстро давай! — он выплевывает эти слова вместе с капельками слюны прямо мне в лицо. Его красные глаза полны злобы, вздутые вены на лбу пульсируют, ходят желваки. Холодею, по крови несётся адреналин, я сжимаюсь, костенею, крепче прижимая руку к груди там, где сердце пытается вырваться наружу.
— Не понимаешь, по-итальянски, да? — говорит он неожиданно тихо, вроде бы успокаиваясь и качает головой, и в то же мгновенье наотмашь бьёт меня по щеке ладонью. От сильного удара и от неожиданности я падаю на спину, раскидывая в стороны руки и ноги. В ухе звенит, а щека, опалённая пощёчиной, полыхает огнём.
— Эй, ты что, дебил? — слышу я голос Николы. — Тебе босс яйца отрежет!
Лука резко поворачивается на голос.
— Что-то я не понял, у кого это голосок прорезался? Тебе чего здесь надо? Зачем приперся? Хочешь, чтобы я тебя трахнул? Придётся подождать — она первая. Сначала выебу её, а потом возьмусь за тебя. Договорились?
— Ну ты Лука реально дебил, каких мало. Она нужна нетронутой, как дон Коррадо обещал её отцу. Если ты что-нибудь с ней сделаешь, то он из тебя живого кишки выпустит.
— Да неужели? Правда? Так давай, позвони дону Коррадо, посмотрим, что он тебе скажет. Заодно объяснишь, что ты тут делаешь, чего вынюхиваешь.
— Я телефон выронил вот и вернулся за ним.
— Да-а? Нашёл?
— Нашёл. А вот что ты делаешь?
— Я делаю то, что мне велено и тебя это не касается. Так что давай, вали отсюда, педик.
Лука поворачивается ко мне. Я отползла к стене и теперь сижу, сжавшись в комок
— На чем мы остановились? — говорит он с мерзкой улыбкой.
Он наклоняется, хватает меня за лодыжки и тянет к себе.
— Сначала я тебя трахну, потом снова трахну, но уже в зад, а после заставлю вылизать мой член. Вот такая у нас с тобой программа. Я уверен, это то, что тебе сейчас нужно. Но если будешь непослушной, или мне не понравится, как ты сосёшь, придётся снова тебя ударить. Снова и снова. Так что решай сама, что для тебя лучше.
Он подминает меня под себя, наваливаясь всем весом и с силой разводит руки, крепко держа за запястья. Я лежу распятая, прижатая, терзаемая зловонным демоном. В спину врезаются острые камни, голову заполняет резкая, рвущая боль, тело становится тонкой оболочкой для мрачной, душной пустоты, в которой испуганно и отчаянно мечется сердце. Наверное, это конец, думаю я. Мутные свиные глазки Луки заглядывают в мои истекающие слезами глаза и до меня доносится его мерзкое дыхание:
— Раздвигай, сука, ноги.
Он просовывает руку и тянет мои шорты, они не поддаются, и он просто сдвигает их вместе с трусиками в сторону. Мне страшно, я не хочу, чтобы он видел мой страх, но непроизвольно содрогаюсь от отвращения. Он выгибается, чуть приподнимаясь надо мной, чтобы достать член. И в этот момент его голова резко дёргается, он невероятно быстро вскакивает, хватается за шею и тут же падает на колени, крутит головой, закатывает глаза и заваливается на бок. На губах появляется пена. За ним я вижу Николу со шприцом в руке.
— Ты цела?
— Да вроде…
— Бегом, уходим отсюда.
Он подаёт мне руку, поднимает с пола и тащит к выходу.
— Я достал катер. Я тебя вывезу, всё будет хорошо.
Мы проходим через прилегающую комнату и попадаем в еще одну комнату с камином, из неё ведёт дверь наружу. Никола берется за ручку двери и в этот момент доносится звук подъезжающего автомобиля.
— Не успели!
Нет-нет-нет! Как же так! Так не честно! Этого не должно быть! Воспрявшая надежда рушится и разбивается на мелкие осколки. Сердце обрывается, и я оказываюсь не в состоянии пошевелиться, сдвинуться с места.
— Лиза! — Орёт мне в ухо Никола. — Скорее!
Он мечется, как затравленный зверь, хватает за руку и тащит обратно.
— Быстро помоги мне — надо перетащить его отсюда, — бросает Никола обхватывая тело Луки под мышками, я как зомби тяну его за ноги, не осознавая, что делаю. С ужасом понимаю, что тащу за ноги труп, тело человека, который был жив меньше минуты назад. Подступает тошнота.
— Тяжёлый скотина.
Мы вытаскиваем его в другую комнату и садим на пол спиной к стене.