Над картой Родины
Шрифт:
Переселенцы скоро успели создать культурный ландшафт, во многом напоминающий места их выхода, — русские города, русские села, русские пашни, но все это здесь просторнее, шире, размашистее.
Труд по освоению суровой природы, преодоление огромных просторов, отсутствие крепостного права выковали крепкого, волевого, деятельного, здравомыслящего сибиряка, привыкшего полагаться на себя и побеждать все препятствия.
Но только теперь прежняя «каторжная» Сибирь стала свободным, светлым краем. Ее оживила энергия советского народа, Коммунистической партии. Якуты, буряты и другие народы получили автономию. Появилась крупная промышленность,
Юг Сибири, кроме хлеба и масла, стал давать стране уголь, сталь, машины, а север, кроме пушнины и золота, — ценные металлы, распиленный лес. На далеких рудниках установлены машины. Охотники сменили кремневку на современное ружье. Сквозь льды океана вдоль арктического берега пролег морской путь.
Экономическую карту Сибири приходится почти целиком чертить заново, — не было раньше на пей ни металлургии Сталинска в Кузбассе, ни машиностроения Новосибирска, Рубцовска, Красноярска и Улан-Удэ, ни лесопиления Игарки, ни производства тканей в Барнауле и Канске, ни фруктовых садов, ни Южно-Сибирской магистрали. Скоро будут взнузданы Обь и Ангара — и сибирская индустрия еще ярче засверкает на всю Советскую страну.
Там, где величайший в мире океан граничит с величайшим материком, где морские волны разбиваются в пену у скалистых берегов, лежит Дальний Восток, самый далекий край нашей Родины. Кто видел хоть раз, тому не забыть его синеющих сопок, торжественно-широкого Амура, шума вековой уссурийской тайги, всего простора и мощи дальневосточной природы.
Русские вышли к Тихому океану три века назад. Их встретила незнакомая, диковинная природа. Огнедышащие горы, многоярусные леса, чередование муссонов, летние разливы, тигры на снегу…
Пришельцы мало-помалу приспособились, окрасив издавна укоренившиеся навыки местным колоритом. Пшеница выращена на сырых амурских почвах; перед окошком посажены не белые, а черные березки; мясо вытеснено рыбой; вместо подсолнуха грызут кедровые орешки; дорога часто заменена рекой, а подвода — лодкой… Сделав уступку обстановке, русские на Тихом океане сохранили главное — свой духовный облик. Они остались русскими, детьми Москвы.
Русские, а также украинские переселенцы десятилетиями осваивали пустынный край, пядь за пядью. Они упорно распахивали и засевали равнины, корчевали тайгу, возводили города — Хабаровск, Владивосток, Петропавловск-Камчатский. Девственную и дикую Амурскую равнину они превратили в плодородные пашни, осушили и возделали землю у озера Ханки, расчистили непроходимые леса Уссури, освоили судоходный путь Амура, достали уголь Сучана и золото Селемджи. Они обжили этот край, скрепили его неразрывными связями со всей страной. Они отбили врагов, утвердили советскую власть, засветили на Тихом океане огонь социализма.
До революции плодами тяжелого народного труда завладевали чиновники, кулаки и купцы. Хозяйство Дальнего Востока было односторонним и отсталым. Работа по овладению богатейшими силами природы как следует развернулась здесь лишь после Октября.
Люди строили города в таких местах, куда каждый гвоздь нужно было везти из-за тысяч километров; вопреки старым техническим
Вдоль всего побережья протянулась цепь рыбных промыслов и рыбозаводов. Рыбаков в море ведет не парус, а мотор. Пловучие рыбозаводы возвращаются в гавань с готовыми банками консервов.
Из металлов старый Дальний Восток добывал только золото. Теперь здесь берут из земли еще свинец и другие металлы. Новый металлургический завод плавит сталь. Кроме стали, у Дальнего Востока теперь своя нефть, свои машины, свой сахар. Осушены и распаханы новые земли, засеяны пшеницей, соей, сахарной свеклой и рисом. Отрасли хозяйства растут в сочетании друг с другом.
Дальний Восток протянулся почти на пять тысяч километров: от падей Приморья — со светящимися насекомыми, диким виноградом и цветами лотоса — до снежных вулканов Камчатки и голых гор Чукотки. И на всем этом протяжении — новостройки, новостройки… Рыбные комбинаты, лесозаводы, верфи, рудники. Новый город Комсомольск на месте рыбачьей деревни, город Оха там, где была болотистая тайга, Магадан, как сказочный город за морем.
Человек строит дом, а народ — страну. Страна — это дом народа. И советский народ — хозяин в своем доме.
Веками строил наш народ свой дом, но хозяином в нем стал лишь в Октябре семнадцатого года. И за короткий срок успел его омолодить, обогатить. А го, что было создано нашими дедами и отцами, приобрело новый смысл: стало принадлежать всему народу.
Карта Советского Союза — это чертёж нашего общего дома. Мы смотрим на карту — и видим жизнь людей, их труд, их великий подвиг.
Своим языком географическая карта повествует: революция освободила творческую энергию народа, и энергия эта проявилась в полную силу — и под Москвой, и на Дальнем Востоке, и за Полярным кругом, и в жарких степях юга.
Советская страна насыщена новыми ценностями. Социалистический труд по-новому распределил достояние и силы народа, придал новый облик краям и областям, поставил их в новые взаимоотношения.
Труд советских людей делает карту нашей Родины живой, непрерывно меняющейся. Мы смотрим на карту — и видим, как в работе, в преодолении трудностей живет и растет страна. В городах новые дома поднимаются этаж за этажом, реки текут по новым руслам, поезда мчатся по новым путям, дым вырывается из фабричных труб, колонны тракторов движутся по целинной, степи, в тайге деревья падают под лезвием пилы. Подобно свитку развертывается перед нами карта Родины, и мы слышим: щебень скрежещет в крутящихся барабанах бетонозаводов, лебедки скрипят, поднимая наверх кирпичи и тес, электрические вибраторы вгоняют сваи в землю. Время летит, работа спорится.
Как след истории все новые и новые штрихи ложатся на карту, карта меняется — и сама эта изменчивость карты утверждает неизменность и незыблемость истины: могуч народ, преображающий страну ради своего собственного счастья.
Грядущие дни несут нам новый расцвет производительных сил, небывалый подъем благосостояния народа, дальнейшие сдвиги производства, новые, еще более грандиозные перемены в географии страны.
В капиталистическом мире было бы смешно говорить о «карте будущего». Общество, подверженное стихийным катастрофам и отравленное ядом неуверенности, лишено дара «предзнания». А мы можем не только мечтать о будущем, но и планомерно готовить его.