Над картой Родины
Шрифт:
Машины нужны и полям и фабрикам. Без них немыслимы ни современный транспорт, ни современная армия.
В царской России две трети оборудования ввозилось из-за границы. Сооружение фабрик обычно сводилось к возведению стен и сборке купленных за границей станков. Люберцы монтировали из чужих деталей жатки и косилки, Подольск — швейные машины…
Да и такое машиностроение ограничивалось Центром, балтийским берегом и отчасти Украиной.
Восток оставался не только страной без машиностроения, но, в сущности, и страной без машин.
Превратить СССР из страны, ввозящей оборудование, в страну, производящую
Советский народ в трудах, в борьбе решил эту задачу.
Вся крупная промышленность по объему продукции выросла у нас к началу Великой Отечественной войны, как уже говорилось, почти в 12 раз. А машиностроение — в 54 раза. Это значит, что оно росло намного быстрее, чем промышленность в целом.
Советское машиностроение заняло первое место в Европе, некоторые его отрасли — первое в мире.
Рабочий в капиталистической стране боится машины: появилось новое изобретение — жди, тебя уволят, будешь безработным. И крестьянин перед машиной трепещет: пустил богатый землевладелец тракторы на поля, снизил цены при продаже урожая, отбил покупателя — заколачивай мелкий фермер свой домишко, отдавай землю за бесценок и ищи работы, где придется. В США в применении к безработным и бездомным фермерам существует даже особый термин — «вытракторенные».
А наши люди не боятся машины, любят ее. Безработицы нет, рост продукции не страшит, а радует. Нигде так охотно не применяются машины, как в Советском Союзе, — они у нас не только сберегают труд, но и облегчают его.
Ни в одной из самых развитых капиталистических стран машиностроение не занимает в народном хозяйстве такого большого места, как у нас: около 40 процентов всей продукции крупной промышленности. И этот факт, может быть, сильнее многих других говорит нам: да, Русь уже не та! Государство сохи и телеги стало государством машин.
Страна создала собственное машиностроение, и оно стало залогом ее экономической независимости.
Свои, советские автомобили заполнили улицы наших городов, оживили дороги, проникли в деревню. Работа темно-зеленых грузовиков, глянцевито-цветных легковых машин стала неотъемлемой частью жизни наших заводов, учреждений, колхозов. За короткий срок автомобиль прочно вошел в наш хозяйственный быт. Мы к этому привыкли, а ведь это переворот в экономике страны, в культуре.
Свои, советские тракторы и комбайны вышли на поля. Уже не сила лошади, а сила мотора обрабатывает землю и убирает урожай. Новую, колхозную жизнь увидела деревня вместе с новой сельскохозяйственной техникой.
Свои, советские самолеты поднялись над страной, чтобы сократить ее расстояния, сблизить ее города, обезопасить границы. СССР стал страной передовой авиатехники. Народ выдвинул искусных конструкторов и летчиков.
В технической культуре народа произошел переворот. Он стоил тяжелых усилий, терпеливой выучки, упорного труда.
Свои, советские станки ткут у нас ткани, шьют обувь, выделывают детали машин.
Еще и до войны было у нас много автомобилей, тракторов, станков. Но приглядитесь сейчас к машинам на магистралях, на заводах, в небе, на полях: ведь большей частью это новые машины, новые марки. «Победа» и «ЗИМ», дизельный трактор, самоходный комбайн, телевизор, карусельный станок, обрабатывающий
Советское машиностроение быстро растет, растет на новой технической основе. К началу пятой пятилетки оно по размеру продукции превысило довоенный уровень более чем вдвое. За пятую пятилетку увеличит продукцию тоже более чем вдвое.
Скоро мы решим важную задачу — завершим в основном механизацию тяжелых и трудоемких работ в промышленности и строительстве, завершим механизацию основных полевых работ в колхозах.
Страна научилась не только управлять машиной, но и делать любые машины, сколь угодно сложные. Шагающие экскаваторы и пловучие землесосы, заменяющие несколько тысяч рабочих каждый. Электронные микроскопы, увеличивающие в сто тысяч раз. Радиолокаторы, издалека нащупывающие любой самолет. Реактивные самолеты, в полете обгоняющие звук. Автоматические линии из нескольких станков, где 228 шпинделей с 536 инструментами сами сверлят, режут, измеряют металл и каждые две минуты выдают блок автомобильного мотора — человек лишь следит у пульта с сигнальными лампочками.
Автоматизация все глубже проникает в производство. А ведь это — одна из важнейших сторон технического прогресса в промышленности.
В четвертей пятилетке был создан у нас первый автоматический завод. Он изготовляет алюминиевые поршни для мотора грузовых автомобилей. Там все автоматизировано, начиная с подачи сырья в электропечи и кончая упаковкой.
Почти полностью автоматизировано управление работой домен и мартенов. Многие прокатные станы тоже работают «сами». Гидростанции Узбекистана давно уже автоматизированы и управляются на расстоянии — телемеханически. Успешно решается задача полной автоматизации районных гидростанций.
Чтобы ввести автоматизацию, изобретаются самые хитроумные приборы.
Но это еще не все, что нам нужно. Многих машин недостает, не все машины совершенны.
Страна идет вперед. Должно непрерывно развиваться и наше машиностроение.
Все годы машиностроение росло, меняя свою географию. Оно сдвигалось на восток, хотя сдвиг этот все еще недостаточен.
Рост советского машиностроения начался с Центра. В первой пятилетке только здесь были нужные кадры. На ленинградском «Красном путиловце», на московском «Динамо», на горьковском «Красном Сормове» люди уже имели дело с металлом, с машинами. Здесь были заводы хотя и не очень большие на наш сегодняшний масштаб, но для начала все же достаточно вооруженные станками, инструментами, двигателями. Их окружали подсобные заводы.
Здесь и завязали бой. «Красный путиловец» стал учиться делать тракторы. На московском «АМО» уже не только ремонтировали заграничные автомобили, но и начали создавать свои собственные. В Сормове приступили к производству новых дизелей. Коломенский завод увеличивал мощность паровозов.
А рядом со старыми заводами росли стены новых. За год на пустырях «Сукина болота» была построена первая очередь московского «Шарикоподшипника». В Горьком у деревни Монастырка за полтора года вырос один из самых больших в мире автомобильных заводов.