Над пропастью

Милау Элли

– Лер, извини, мне пора ехать, но надеюсь, на этом наше знакомство не закончится, – извиняется передо мной после странного разговора по телефону.

– Я тоже надеюсь, – улыбаюсь в ответ.

– Тогда я завтра тебя наберу, и мы снова встретимся?

– Хорошо, – соглашаюсь, радуясь, что появится еще одна возможность провести с ним время. Парень мне очень понравился, если не сказать больше.

Кирилл улыбается в ответ, и под прощальную речь менеджера: "Приходите еще", мы выходим наружу. На улице ждет такси, а Кирилл провожает меня к нему, говоря, что вызовет себе еще одно, так как ему со мной не пути, я киваю, открывая дверь автомобиля, чтобы сесть

в него, но он останавливает меня. Берет за руку, притягивая в свои объятья, и дарит поцелуй. Я нерешительно отвечаю, не ожидавшая такого от него, а он наступает, требуя, поэтому я несмело открываю рот, запуская его язык внутрь. Он не нежный, а наоборот: настойчивый, поглощающий. Его язык главенствует в моем рту, а рука движется по спине, останавливаясь чуть ниже талии, в опасной близости от попы. Я таю, от этого поцелуя, ноги превращаются в желе, а внутри собирается комок какого-то предвкушения. Мне не хочется, чтобы эта встреча заканчивалась, но мы оба понимаем, что нам пора разъезжаться в разные стороны. Кир со вздохом отстраняется, говоря:

– Лер, мне пора ехать, – невесомо проводит пальцем от виска к щеке, смотря на меня горящим взглядом, а я краснею от смущения, вспоминая его губы на своих.

– Наберешь, когда доберешься домой, хорошо? – спрашивает напоследок.

Я киваю в ответ, после поцелуя у меня на мгновение пропадает дар речи, поэтому молчаливо сажусь в машину. Сообщаю свой адрес таксисту и когда мы трогаемся с места, притрагиваюсь пальцем к губам. Мечтательно улыбаюсь, думая о том, как хочу, чтобы наступило завтра. Ведь тогда я опять встречусь с ним.

Глава 4

Когда я захожу домой, стоит тишина, а значит, все спят, удивляюсь, включенному свету в гостиной, ведь сейчас ни много, ни мало, три часа ночи. Может, забыли выключить? Плетусь туда, чтобы проверить, но, зайдя в комнату, понимаю, что никто ничего не забыл. Мама сидит на диване, насупленная, сложив руки на груди, а отец стоит возле камина, держа в руке стакан с виски. Ожидая очередную нотацию, я так и замираю возле двери, с видом нашкодившего ребенка.

– Ну что, Лера, слушаю тебя внимательно. Где была? Почему так поздно? – и сказано это все таким тоном, что понимаешь, почему его все боятся.

– Так сегодня же праздник, вот и девочки позвали в клуб, – делаю при этом самый невинный взгляд, какой умею.

– Девочки, говоришь? – Оставляет стакан, подходит чуть ближе, принюхивается, – а перегар? Тоже девочки? – Насмешливо приподнимает бровь.

– Ну, пап, мне же уже восемнадцать, – растягиваю слова.

– Восемнадцать – да, но не двадцать один. Ладно, иди к себе. Мы с тобой завтра поговорим, все равно сегодня бесполезно, – машет рукой, отпуская меня, а я счастливо разворачиваюсь, бросаю взгляд на маму, вижу, что она не довольна. Ну да ладно, со всем разберусь позже. Выйдя из комнаты, перевожу дух. Кажись, пронесло. А завтра? Завтра они могут и забыть. Зайдя в спальню, быстро снимаю одежду, надевая свою любимую пижаму, розовую с маленькими сердечками, и ложусь под одеяло. Телефон кладу на тумбочку, но вспоминаю, что Кирилл просил перезвонить, поэтому набираю его номер. "Абонент вне зоны доступа" отвечают мне оттуда. Странно это. Откладываю телефон в сторону, и, уставившись в потолок, улыбаюсь. Надеюсь, завтра мы с ним встретимся, и ничего не испортит моих планов. С такой мыслью засыпаю, считая, что празднование совершеннолетия удалось.

Просыпаюсь оттого, что в лицо бьет яркий солнечный луч. Зажмуриваюсь, прячась под одеялом, голова невыносимо

гудит, хочется в туалет и пить. Поэтому заставляю себя вылезти из теплой кровати, и поплестись в ванную, посмотрев в зеркало, вижу, как размазался макияж за ночь. Вот, что бывает, когда забываешь умыться – кожа вокруг глаз черная, глазной белок красный. Да уж. Красотка, ничего не скажешь. Умываюсь, приводя себя в порядок, собираю волосы в высокий хвост, а, выходя из ванной, слышу, что кто-то стучится в дверь.

– Да, заходите.

В комнате появляется мама с серьезным выражением лица.

– Лера, смотрю, ты уже встала, так что давай, на кухне завтрак или, в твоем случае, обед, и мы ждем тебя в гостиной.

– Хорошо, – киваю, хотя в душе надеялась, что они забудут.

Позавтракав, плетусь в гостиную, где меня уже давно ждут. Отец сидит на кресле, а мама устроилась на диване, в комнате стоит оглушительная тишина, мне в ней становится неуютно, родители смотрят внимательно на меня, а выражение их лиц не сулит мне ничего хорошего. Отец заговаривает первый.

– Садись, разговор длинный. – Я размещаюсь возле мамы на диване, надеясь на ее поддержку, но от нее веет арктическим холодом. Что ж, видимо, придется все самой, не будет никакой помощи, думаю я. – Лер, я хочу услышать, где ты вчера была? С кем? Что делали? – расспрашивает отец.

– С девочками. Колизей. Отдыхали, – односложно отвечаю.

– Колизей, говоришь, – почесав подбородок, внимательно смотрит на меня отец. Они обмениваются с мамой каким-то непонятным для меня взглядом.

– Ты была только там?

– Да, – лгу я.

– А в Колизее ты ни с кем не знакомилась?

– Нет, – также быстро отвечаю.

– Точно?

– Точно. Да и какая разница, даже если бы и познакомилась. Надоел со своим допросом, – атакую в ответ.

– Так, успокойся, и не повышай голос на отца. Не так я тебя воспитывал.

– Ладно, – бурчу, стушевываясь.

– Так ты только с девочками была?

– Да, пап, сколько можно?

– Можно долго. Мы переживали. Мама вообще места себе не находила. Ты бы хоть подумала о нас. Могла бы предупредить, куда идешь.

– А ты бы отпустил?

– Я нет, а вот мама, может быть, и отпустила. Она же была дома, ты могла спросить.

– Да, Лер, почему ты ко мне не подошла? Ты же знаешь я все пойму, – впервые за весь разговор подает голос мама.

– А чтобы я сказала? Мам, отпусти меня на дискотеку, где весь бомонд города? Насколько я знаю, ты не сильно жалуешь это место.

– Да, но это не имеет значения, у меня есть на то причины. Важно, что ты не подошла, не поговорила, а сделала все сама. Или ты думаешь, что сильно взрослая? Ну, так нет. Тебе всего лишь восемнадцать, а это возраст, когда можно наделать глупостей. Мне бы не хотелось потом видеть слезы на твоих глазах, поэтому милая в следующий раз предупреждай. И еще, почему я не могла к тебе дозвониться? – Я же в ответ краснею, – было очень похоже на переадресацию. Скажи, пожалуйста, ты что, решила маму заблокировать?

– Мам, нет, конечно, это с телефоном что-то, – нагло вру опять. А ведь я и вправду заблокировала, знала, что будет звонить, если увидит, что меня нет.

– Сделаю вид, что поверила, но в следующий раз не делай так, – смотрит мне в глаза. Я краснею еще больше и киваю, опустив голову. Стыдно-то как.

– Хорошо, что мы все решили, но, Лер, ты точно все время была с девочками?

– Да.

– А если проверю?

– Проверяй, – уверенно говорю.

– Ладно, я тебе верю. Просто будь осторожна в следующий раз.