Надеюсь и люблю
Шрифт:
Был конец марта. Весна властно вступила в свои права, разбудив природу после зимней спячки. Снег уже давно растаял, и днем ярко светило солнце – на радость веселым, неугомонным забиякам-воробьям. Эта весна принесла в мою душу некое успокоение и надежду на то, что Макс все же разведется. Я была уже в декретном отпуске, и во мне нетерпеливо шевелилась новая жизнь, ожидая появления на свет.
Со слов Макса я знала, что заседание суда назначено на двадцать пятое марта, на десять часов утра. В этот день внутренний голос подсказал мне, что я должна
– Купите цветочки, недорого, – услышала я женский голос в подземном переходе.
«А почему бы и нет? – подумала я. – Сегодня Макс разведется и я подарю ему цветы».
Я купила букет крупных красных тюльпанов, мечтая о том, как мы с Максом вернемся сегодня домой вдвоем и уже никто и ничто не помешает нашему счастью.
Здание суда находилось в глубине небольшого скверика. К центральному входу вела широкая аллея, вдоль которой с двух сторон стояли деревянные скамейки. Я уселась на одну из них и посмотрела на часы. Было девять ноль-ноль. «Ничего, придется подождать, – подумала я. – Но мое ожидание сегодня будет приятным». Я принялась наблюдать за людьми, торопливо входившими и выходившими из здания суда. Сначала время шло незаметно, но когда я увидела, что уже десять часов, а ни Макса, ни его жены все еще нет, оно стало ползти черепашьим шагом. Не заметить их я не могла. Может, они опаздывают? Или я перепутала время заседания? То, что именно в этом суде будет рассматриваться их дело о разводе, Макс говорил мне не один раз.
Я внимательно вглядывалась в лица людей, выходящих из здания в двенадцать часов на обеденный перерыв, но знакомых в толпе так и не увидела. Ужасно хотелось есть и пить, поэтому я направилась в ближайшее бистро, где съела хот-дог и выпила стакан сока.
Я вернулась на свой наблюдательный пункт. У бедных тюльпанов начали опускаться головки, но для меня это было не важно. Я решила ждать Макса до конца рабочего дня. С каждой прошедшей минутой я начинала волноваться все больше и больше. Надежда покинула меня, когда в семнадцать ноль-ноль работники стали один за другим выходить из здания суда, торопясь по домам.
Я встала со скамейки и поплелась прочь. Возле дома напротив у подъезда сидели две старушки, оживленно обсуждавшие политические события в стране.
– Это вам, – протянула я им букет тюльпанов, выдавив из себя улыбку.
– Надо же, – услышала я за спиной голос одной из старушек. – Наверное, парень бросил.
– А она, бедняжка, беременна, – добавила другая.
Вечером я собралась с силами и встретила Макса как ни в чем не бывало.
– Как твои дела? – спросила я с улыбкой. – Состоялось заседание суда?
– Конечно, Кэт, состоялось, – вздохнул он.
– Ну и что? – Я смотрела ему прямо в глаза.
– Пока ничего хорошего.
– Твоей жены не было?
– Была. Однако она по-прежнему не дает мне развода. Слушание перенесли на август.
– Но ведь даже если одна из сторон против, развод дают через полгода, – заметила
Макс немного растерялся. Наверное, ему об этом было неизвестно. Но, быстро взяв себя в руки, он сказал:
– Я не знаю, Кэт, как положено, но так решила судья.
От такой откровенной лжи в моей душе назревал ураган. Я села за стол напротив Макса, чтобы видеть его глаза и выражение его лица.
– Ты лгал мне, Макс, – сказала я, четко выговаривая каждое слово.
Я увидела, как нервная дрожь тронула его скулы и он опустил глаза.
– Никакого заседания не было. Я там была. Может, ты вообще не подавал заявления на развод?
Я пыталась заглянуть ему в глаза, но он не поднимал их на меня.
– Почему ты молчишь?! – закричала я, чувствуя, что ураган в моей душе набирает силу. – Скажи, скажи мне правду!
– Кэт, разве нам плохо? – Макс наконец поднял голову и виновато посмотрел на меня.
– Значит, ты все время мне лгал?!
– Да, я не подавал заявления, но что это меняет в наших отношениях?
– Все, все меняет! Ты… ты вырвал меня из семьи, увел, можно сказать, из-под венца, чтобы сделать своей любовницей?! – гневно бросила я, слыша, как стучит в висках кровь.
– Ну зачем ты так, Кэт? – мямлил Макс.
– Скажи мне, почему ты не разведешься? Почему?! Ты меня не любишь?
– Понимаешь, Кэт… Я не знаю, как тебе это объяснить…
– Будь добр, как есть, так и объясни!
– Ты нужна мне, но и без жены я не могу. У нас ведь дети…
– А у меня кто должен родиться, волчонок, что ли?!
– Ну, будет и у тебя ребенок. Вернее, у нас. Я же тебя не бросаю, и никогда не брошу. Ты мне нужна, Кэт.
– Значит, все это время ты был со мной, но продолжал спать с ней? – спросила я, и от одной мысли об этом у меня потемнело перед глазами.
– Она же моя жена… Разве нам с тобой было плохо вдвоем?
– И квартира эта, конечно же, не принадлежала твоей покойной маме?
– Нет. Но какая разница?! Кэт, прошу тебя, не оставляй меня! Я люблю тебя, Кэт! – горячо заговорил Макс, но его слова, когда-то такие желанные, на этот раз оставили меня равнодушной.
– Вон!
– Кэт! – взмолился он и хотел обнять меня, но я его отстранила.
– Уходи! – еле сдерживаясь, сказала я. – Я хочу побыть одна.
– Ну да, ну да, – пробормотал Макс и пошел к двери.
На пороге он остановился и стал неуверенно топтаться на месте, желая сказать что-то еще. Я впервые посмотрела на него другими глазами. Макс казался мне таким жалким, ни на что не способным. «Тряпка, – подумала я. – Его жена была права. Он – ничтожество».
– Кэт… – пробормотал Макс себе под нос. – Может, я…
– Я хочу побыть одна! Я ясно выражаюсь? – сказала я и демонстративно отвернулась.
Я слышала, как он еще немного потоптался на пороге, а затем ушел, тихо прикрыв за собой дверь.
Я упала на кровать и безутешно разрыдалась. «Какая же я дура! Дура! Дура! Дура!» – твердила я, колотя кулаками по подушке.
Поплакав от души, я решила, что слезами горю не поможешь. У меня было незавидное положение – беременная любовница в чужой квартире. Мне надо было трезво обо всем подумать и решить, что делать дальше.