Надеюсь, она не узнает
Шрифт:
Несмотря на то, что тур проходил восхитительно, хоть и не без сложностей, я получил кучу опыта и эмоций, сильно сдружился с музыкантами, увидел новые города и страны и по касательной отхватил немного любви от фанатов группы, но я всё равно ловил себя на мысли, что хочу вернуться как можно быстрее.
В один из вечеров в отеле на другом конце страны я даже решил перечитать договор, который заключил перед началом гастролей. Я намеревался выяснить, могу ли вернуться до окончания тура, учитывая то, что я работаю с напарником, который уже показал себя отличным световиком, способным достойно
Помимо желания поскорее увидеть Веру и расставить наконец все точки над «и», меня тянуло назад и кое-что другое — у папы появился какой-то секрет! Я не пытался его раскрыть, но по недомолвкам заметил, что какие-то перемены у отца явно случились. Он зачастил ездить на дачу и уходил от ответов на некоторые вопросы.
Было непохоже, что он скрывает что-то страшное вроде болезни, поэтому я решил дождаться возвращения, а там и выпытать, в чём тайна этого крепкого орешка. До жути было любопытно узнать, что же у него такое происходит.
Но договор, естественно, не предусматривал возможность расторжения в случае изнеможения от зуда любопытства или острой любовной недостаточности.
В общем, Костя-профессионал утихомирил Костю-романтика и сказал своё веское: «Работаем до конца тура!»
90
Вера
После случившегося в театре меня немного поколошматило, причём я не сумела определиться, от чего конкретно — причин было слишком много, — но быстро отпустило. Благодаря Кате, в детские проблемы которой я погрузилась, как только вернулась к свёкрам.
А потом Костя написал про свой отъезд, и я резко выдохнула.
Отлично! У меня есть время, чтобы всё нормально обдумать.
И я действительно много думала те два месяца, что Вершинина не было в городе. Даже перечитывала наши старые переписки — и с Хэнгом, и с Костей — и пыталась рассуждать. Порой меня разрывало на части от желания хорошенько наподдать рыжему за ложь, но… шло время, и я начала его понимать. Забавно, потому что Кира, который пока ещё значился моим мужем, понимать совсем не хотелось. Хотя в его рассуждениях была логика — не моя, а его, — но вникать в неё не было желания. Для меня это было сродни чему-то невероятному — пытаться понять предательство близкого человека. Всё равно что признать: он имел на это право. Я не могла это принять, и отсекла Кира от себя вместе с его причинами.
А вот Костя…
Да, я порой называла его рыжим предателем — но если уж быть честной с собой, то никаким предательством его поведение не было. Нехорошим поступком — да. Глупостью — безусловно. Порой трусостью — однозначно. Но что бы я стала делать, если бы была на Костином месте? Если бы это я первой догадалась, с кем разговариваю?
Мне хотелось думать, что я не стала бы обманывать Вершинина, призналась бы сразу. Но… вот только он уточнил, что понял всё после того, как впервые довёл меня до оргазма. Признаваться? После такого? Ну уж нет, я бы со стыда сгорела в процессе.
Значит, и он испытывал нечто подобное.
А ведь я помню, как мне тогда казалось, что Хэнг пытается меня избегать…
И примерно в это же время я сама начала замечать интерес Кости ко мне. Вот
Ну и в итоге Костя всё же признался! Да, поздновато и когда я сама начала догадываться, но признался! В отличие от того же Кира.
И я решила оставить эту дурацкую ситуацию с Луной и Хэнгом в прошлом. Я верила, что Костя не хотел ничего плохого — и это было главным.
Но что насчёт «быть вместе»?
Да, я шутила каждый раз, когда Костя задавал этот вопрос в переписке. А что мне оставалось? Не признаваться же, что я безумно нервничаю? И потому что странно и страшно переходить из дружеского формата в… какой-то другой. И потому что я слишком хорошо понимала, что когда-нибудь это кончится мордобоем. Ну не простит Кир Костю! И обязательно полезет выяснять отношения. Тут даже на Таро не нужно было гадать.
Да и свёкры… Я очень дорожила Антониной Павловной и Алексеем Дмитриевичем, и мне вовсе не хотелось, чтобы они думали обо мне плохо. А Кир в горячке наверняка им наплетёт что-нибудь… Да и в целом ситуация неприглядная. Почти бывшая жена и… почти бывший лучший друг. Я знала, что эта ситуация сложилась только из-за предательства Кира, но со стороны точно будет смотреться иначе. И мне было бы безразлично, если бы не свёкры. Я безумно не хотела их терять!
Тянуло ли это всё на причину не быть вместе с Костей, я поначалу не знала. Но… время шло, раны затягивались, шрамы переставали саднить, страхи начинали постепенно казаться смешными и нелепыми… И я всё сильнее склонялась к мысли о том, что нам нужно хотя бы попробовать.
На контрасте с Костей — общение с ним доставляло мне радость, как и всегда, — Кир, который так и не смог смириться с нашим разводом, раздражал как никогда. И пробовать восстановить семью мне абсолютно не хотелось, о чём я многократно говорила, но он не воспринимал эту информацию.
Кир отчаянно старался, и мне даже было его жаль. Он нашёл нам с Катей квартиру в том же районе, неподалёку от детского садика, куда я собиралась отдавать дочку осенью. Оформил её на нас, отказавшись от любых претензий, и заплатил половину стоимости — я подозреваю, что потратил все накопленные деньги, а может, и кредит взял. Обещал, что за пару-тройку лет всё выплатит, чтобы, как он сказал, «я не переживала».
Квартира мне нравилась. Она была двухкомнатной, и уже с мебелью, и с маленькой уютной лоджией, на которой стоял диванчик. На этом диванчике я полюбила отдыхать, пока Катя днём спала. Читала и переписывалась с Костей, когда он не был занят. И мечтала, как мы будем сидеть здесь вдвоём…
В мои мечты постоянно вмешивался Кир, присылая цветы и подарки, и жизнь постепенно превращалась в квест «Как отделаться от почти бывшего мужа и вернуть ему его презенты». Я даже пыталась говорить об этом со свёкрами, но толку не было. Да и они в этой ситуации находились на стороне сына, рассчитывая, что Кир всё-таки сможет переломить моё сопротивление.