Надежда гардемарина

Файнток Дэвид

– Аминь.

Я приветливо кивнул соседям по столу. Со мной сидели мистер Ибн Сауд, которого я чуть ли не целых два месяца приглашал за капитанский столик, близнецы Трэдвелы и мой старый друг миссис Донхаузер. Я также пригласил к себе за стол Ларса Хольма – экономиста, специализировавшегося в области сельского хозяйства и летевшего на Надежду, чтобы работать в местной администрации, Сару Батлер – симпатичную девушку лет девятнадцати, в надежде, что наши дружеские отношения перейдут в нечто большее, и Джея Аннаха – астрофизика, который

летел на Окраинную колонию в связи с новым проектом, касающимся как будто длины волн и временных линий, я так и не понял до конца.

Теперь многие желали сидеть за капитанским столиком. После того как всем стало известно о случае с банками памяти Дарлы, моя непопулярность закончилась. Весьма дипломатично было бы пригласить Йоринду Винсент, но я не сделал этого, решив доставить себе удовольствие.

– Почему мы завтра выходим из синтеза, командир? – весело спросил Рейф Трэдвел.

Я давно перестал удивляться тому, что все на борту узнавали о любом моем приказе почти немедленно.

– Навигационная проверка, Рейф. Чтобы нацелиться на Шахтер.

– Мы уже близко?

– Не так близко, чтобы его увидеть, – сказал я. Он помрачнел.

– Но если мы выйдем из синтеза в намеченном месте, нам останется до него всего несколько дней лета.

Некоторое время он молча жевал хлеб, набираясь храбрости, потом спросил:

– Командир… сэр, можно мне посмотреть выход из синтеза? Пожалуйста!

– Извини, нельзя. Да и смотреть-то, собственно, нечего. Все видно из иллюминатора. – Разумеется, это было не совсем так. На навигационном экране можно увидеть то, чего не рассмотришь невооруженным глазом. Однако пассажиры не допускались на мостик, особенно во время маневров корабля. Мальчик с трудом скрыл разочарование.

Но командир на то и командир, чтобы нарушать правила.

– Ладно, приходи на мостик.

Он просиял:

– Здорово! Я просто тащусь! А можно взять с собой Паулу?

Сказать, что я был в восторге от такой перспективы, нельзя. Но забота о сестре должна быть вознаграждена. И я согласился.

В результате на мостике оказалось больше людей, чем обычно: мы с пилотом, двое Трэдвелов, расположившихся позади меня в центре помещения – там, откуда нельзя было дотянуться до пульта, и Вакс, который пас Дерека Кэрра, готовя его к вахте. Кэрр, блистая чистотой, в идеально отглаженной серой форме, стоял где ему было приказано, с любопытством глазея вокруг. Я взял в руки микрофон:

– Мостик – машинному отделению, приготовиться к выходу из синтеза.

– Есть приготовиться к выходу из синтеза, сэр. – Последовала пауза. – Машинное отделение к выходу из синтеза готово, сэр. Управление передано на мостик.

– Вас понял, передано на мостик. – Мой палец коснулся верхнего края экрана дисплея управления и скользнул вниз от команды «Полный» до команды «Стоп».

Навигационный экран заполнило море звезд. Паула Трэдвел задохнулась от восхищения. Дерек прерывисто вздохнул.

– Подтвердите отсутствие

посторонних объектов, пилот.

– Чисто, сэр.

Я любовался зрелищем звезд на экране. И вдруг спохватился, что не отдал команды.

– Мистер Хейнц, определите наши координаты, – бросил я отрывисто, – И вы тоже, кадет. Мистер Хольцер, поправьте его в случае ошибки.

– Есть, сэр.

С помощью звездных карт, имеющихся в памяти Дарлы, пилот провел необходимые вычисления. Я продублировал его на своем пульте. Результаты совпадали. Дерек неправильно ввел данные, но тут же, под ворчание Вакса, внес исправления, и теперь его координаты тоже совпадали с нашими.

– Подготовьте новые координаты для синтеза, пилот, – приказал я. – И вы тоже, кадет.

Увижу наконец, как Дерек будет потеть над пультом, как потел когда-то я сам под неодобрительным взглядом командира.

К моему разочарованию, Дерек выполнил трудное упражнение без единой ошибки. Его числа согласовывались с числами пилота до четырех знаков после запятой.

Этот зеленый новичок получил ответ быстрее меня. Бормоча про себя, я продирался сквозь цифры, проверяя каждый их шаг. Но никто на этот раз не выказал недовольства моей медлительностью.

– Продолжайте.

Пилот ввел координаты в компьютер.

– Данные приняты и поняты, сэр, – отреагировала Дарла.

– Главный инженер, синтез, пожалуйста!

– Есть, сэр. Двигатели синтеза… включены. Экран потемнел.

– Как здорово! – Паула Трэдвел стояла не шелохнувшись, восхищаясь открывшейся ей картиной.

В глазах ее брата, казалось, все еще сиял свет исчезнувших с экрана звезд.

– Я и не знал, что это так… прекрасно, – произнес он мечтательно и обвел мостик восторженным взглядом. – Как бы мне хотелось управлять кораблем!

– И мне тоже, – задумчиво произнесла Паула. – Командир, на Шахтере есть вербовочная станция?

Я рассмеялся:

– Завербовать вас могу только я. Но не собираюсь. Даже и не просите.

– Почему, сэр? – поинтересовался Рейф.

– Потому что у нас уже есть четыре гардемарина, а вы совсем еще дети.

– Послушайте, мы оба знаем математику лучше, чем вы думаете, – заявил Рейф.

– Ну хватит. Вы свободны. Кадет, проводите их на второй уровень.

– Есть, сэр! – Голос Дерека прозвучал ровно и уверенно. Он отдал честь: – Следуйте за мной, пожалуйста, – и увел их с мостика.

Я повернулся к Ваксу:

– Ну как? Все в порядке?

– Да, сэр. Он готов. Вчера я заставил его отжаться пятьдесят раз. Он отжался шестьдесят.

– Все понятно. Сэнди или Алекс надоумили.

– Да, сэр. А посмотрели бы вы на его койку! Ни складочки. Приказываю ему одну главу выучить, он учит две. На прошлой неделе решил проверить его на фокусе с отоплением, не успел рта раскрыть, а он уже вскочил с койки.

– Отлично. Передайте Дереку, что через неделю он станет гардемарином. Дайте ему несколько дней на подготовку.