Надежда узника

Файнток Дэвид

Единственным офицером «Виктории», начисто лишенным актерских способностей, был Томас Росс, но он дорого заплатил за свою прямолинейность. До конца полета Кан держал его в

ежовых рукавицах. Кроме того, временная отставка лишила Росса гардемаринского стажа, в результате чего он стал по статусу ниже даже Авара Берзеля.

Когда флагманский корабль адмирала Де Марне вернется в Солнечную систему, Берзель снова поступит в его распоряжение. Под крылышком такого влиятельного покровителя Авару будет гораздо легче. А что касается Джеренса… Его покровителем стану я. Он будет учиться в Академии.

Вежливым кашлем сенатор Боланд вывел меня из задумчивости и осторожно спросил:

– Можно попросить вас еще об одном маленьком одолжении?

– Я к вашим услугам.

– Избавьтесь от этого некрасивого пятна на лице. Мы заретушировали его на плакатах, но ради бога, избавьтесь от него.

– Это… – Я провел по застарелому ожогу рукой. – Это часть моей сущности.

– Совершенно

ненужная часть, – мягко убеждал сенатор, – вас и без этого пятна каждый узнает.

– Я не поэтому его оставил.

– Знаю, мне показали отчет психологов. Но разве вы единственный, кто носит в себе горькую память вины? Носите ее внутри, не выставляйте напоказ.

– Ну… Если вы так настаиваете… Ладно.

– Спасибо.

– Счастливого отпуска.

Как в тумане, я пожал им руки. Гости ушли, осталась звенящая тишина. Я сидел в кресле, размышляя над своей странной судьбой. Неисповедимы пути Твои, Господи! Если бы мне удалось заслужить Твое прощение, Твою любовь хотя бы на мгновение… Знаю, Ты не простишь меня. Но почему Ты позволил вознаградить меня? Может быть, Ты помог мне пройти сквозь все опасности только ради моих друзей: Алекса, Джеренса, Толливера?

Увижу ли я Тебя?

Вряд ли. Я начал собираться. Впереди долгий отпуск. Навещу свою Анни, а потом снова на службу.