Надежда узника
Шрифт:
– Нам туда, – услужливо подсказал Толливер.
– Я знаю дорогу к шаттлу, – бросил я и решительно направился к кабинету генерала. Толливер с Джеренсом послушно пошли за мной.
– Генерал Тхо на собрании, сэр, – доложил мне сержант в приемной.
– Вызовите его сюда, – приказал я.
– Что? – изумился сержант.
– Что слышали!
Вскоре генерал Дук Тван Тхо стоял передо мной в приемной навытяжку. От его взгляда веяло холодом.
– Слушаю вас.
– Это частный разговор, сэр, – сказал я.
– Тогда пройдемте в мой
Я решил не садиться, чтоб не затягивать разговор.
– Я отбываю в Сентралтаун, – сообщил я.
– Я уже понял.
– Я не собираюсь возвращаться.
– Хорошо.
– Мы нашли несколько мелких недостатков на складах. Наши рекомендации по их устранению Толливер изложит в докладной записке вашему интенданту.
– Хорошо.
– И последнее. Напрасно вы переписываете даты заказов так часто. Это отнимает много времени. – Краснея под пристальным взглядом генерала, я пробормотал:
– Я направлю вам докладную записку, когда найду время. – В то же мгновение я развернулся и бросился вон.
– Спасибо, – мягко сказал он мне в спину. – Спасибо, мистер Сифорт.
Последние его слова я услышал уже в коридоре.
– Я бы не стал награждать его экскурсией на орбитальную станцию, – сказал Хармон Бранстэд, стараясь не показать своего недовольства.
– Извините, что так получилось, мистер Бранстэд, – простуженным голосом ответил я.
– Что вы, наоборот, очень хорошо, что вы его задержали. – Он глянул на вертолет, где сидел Джеренс, вздохнул. – Извините, я был с вами не очень вежлив. Это все от расстройства. Не знаю, что с ним делать.
– Понимаю.
– Кстати, вспомнил! – Хармон щелкнул пальцами. – Эммет говорит, что один из наших рабочих видел Фредерика Мантье в Сентралтауне.
– Где? – Мои кулаки непроизвольно сжались.
– Недалеко от центра.
– Вы сообщили властям?
– Правителю Саскриту? Нет, у нас на Надежде принято в таких случаях разбираться самостоятельно, без властей. Мы с Лаурой Трифорт обшарили тот район со своими людьми, но Фредерика не нашли. А вы что-нибудь выяснили насчет этого? – показал он на склады возле космодрома.
– Орбитальная станция отправляет сюда грузы без существенных задержек, а дальнейшая их судьба зависит от местного интенданта. Очевидно, он заказывает все подряд, что надо и не надо, поэтому склады и затоварены.
– Значит, Лаура оказалась права.
– Да.
– Как вы намерены с этим бороться?
– Решение еще прорабатывается, – отделался я официальной формулировкой и поспешил сменить тему:
– А что будет с Джеренсом?
– Просто не представляю, что с ним делать, – сокрушенно покачал головой Хармон. – Эти наркотики, просьбы передать наследство его младшему брату…
– Вообще-то он неплохой парень. – Я тактично умолчал о том, что Джеренса пришлось тащить на орбитальную станцию силой, хотя любой
– Теперь я подумываю, не отдать ли его на лечение в госпиталь. Раньше надеялся, что до такой серьезной меры дело не дойдет.
– Джеренсу придется туго, если о его наркомании узнают власти.
С конца эпохи бунтов общество относится к наркоманам весьма жестко, не делая скидки на возраст. Даже тринадцатилетнему Джеренсу скидки не будет. Несомненно, он попадет в колонию строгого режима, если у него хоть однажды найдут наркотик.
Вертолет Бранстэда скрылся в лучах заходящего солнца. Я заскочил в Адмиралтейство, сдал отчет, отпустил Толливера и поехал домой.
Анни сидела в гостиной. Одета она была не по-домашнему, на коленях лежала куртка.
– Собралась на прогулку? – спросил я, снимая китель.
– Не знаю. Никки, нам надо поговорить.
– О чем?
– О том, что произошло… между мной и Эдди.
– Мы уже говорили об этом. – Я думал лишь об одном: поскорее лечь. Неважное самочувствие, усталость и нервные перегрузки вымотали меня до предела.
– Нет! Еще не говорили! – повысила она голос. Мне почему-то вспомнилась Аманда. Она тоже бывала очень напористой.
– Ладно, говори, – уступил я.
– Ник, я поняла, что сделала нехорошо. Но этого не исправишь. Ты не понимаешь наших законов, поэтому принял то, что произошло, за обиду. – Она помолчала, пытаясь успокоиться, чтобы восстановить хорошее произношение. – Но мы уже поженились. Ты говорил, что это на всю жизнь. Я хочу, чтобы ты заботился обо мне, любил меня. А если не будешь… – Она закрыла лицо руками и пробормотала что-то невразумительное.
– Я не слышал твоих последних слов, – произнес я натянутым тоном.
– Я сказала, что если не будешь, тогда я уйду от тебя.
– Куда?
– Найду куда. Я не пропаду. Если надо, буду проституткой. Мне не привыкать. Ты забыл, что я беспризорница?
– Забыл.
– Как мы будем жить, Никки? – произнесла она сквозь слезы.
– Не знаю.
Во мне всколыхнулись воспоминания. Долгий полет, каюта. Анни прилежно учится читать, правильно выговаривать слова, мечтает стать настоящей леди. Анни плачет в моих объятиях. Бессонные ночи плотской любви, наши потные, извивающиеся тела. Анни провожает меня к доктору Тендресу. Ее руки, страстно обнимающие голую спину Эдди Босса.
Мы сидели в гнетущей тишине. Сгущались сумерки.
– Тогда я пойду, – наконец произнесла Анни. В голосе ее звучало оскорбленное достоинство. – Вещи я уже собрала.
– Не уходи, – вырвалось у меня против воли.
– А что? – усмехнулась она. – Ты хочешь сказать, будто любишь меня? – Она снова от волнения коверкала язык.
Я долго молчал, не зная, что ей ответить, и наконец так и сказал:
– Не знаю.
– Тогда ухожу.
Мне стало трудно дышать. Я взмолился:
– Не уходи. Дай мне время. Я должен разобраться в себе.