Надежда в подарок
Шрифт:
Элла кивнула, проклиная про себя длинные языки взрослых с разбитыми сердцами.
— Иногда родители говорят детям лишнее, — сказала она тихо. — Помню, как моя мама рыдала и говорила об отце вещи, которые я бы предпочла не знать. Словно она забывала, кто из нас родитель, а кто ребенок. Иногда люди позволяют эмоциям брать верх над рассудком.
— Именно! Поэтому я не хочу испытывать эмоции или любовь. — Его губы скривились в насмешке, когда он подумал о том, как удачно сложился их разговор. — Зачем испытывать что-то, что делает из тебя посмешище? Полностью меняет твою жизнь —
Элла положила карандаш, испугавшись, что он заметит, как сильно дрожат ее пальцы. Она услышала его предупреждение. Но ей хотелось узнать окончание истории.
— Что случилось с твоей мамой? — тихо спросила она.
Хасан мрачно покачал головой, пытаясь избавиться от горечи воспоминаний о женщине, которая произвела его на свет.
— Она испытала позор в полной мере. Знатный мужчина отказался от женщины, которая повела себя столь неподобающим образом. Думаю, он и не думал жениться на ней изначально. Это было плодом ее воображения. И конечно, отец отказался принять ее обратно.
— Она хотела вернуться? — ужаснулась Элла.
— О да. Думаю, к ней пришло понимание того, как много она потеряла — двоих детей и любящего мужа. Но было слишком поздно, отец был слишком горд. Однажды он позволил выставить себя дураком и не мог рисковать снова. Она опустилась. Совсем не ела. Затем она улетела в Швейцарию и заболела воспалением легких в морозную зиму.
Элла уже поняла, что его мать умерла. Это читалось на бледном лице Хасана.
— И ты… никогда больше ее не видел?
— Нет.
— О, Хасан…
— Нет! — вскрикнул он, отталкивая протянутую ею руку. Затем вскочил, отбросив стул, и подошел к окну.
Элла последовала за ним. Она не могла видеть боль и отчаяние в его глазах. Она прислонилась к его напряженному телу, привстала на цыпочки и обняла за шею.
— Хасан, — прошептала она ему на ухо. — Мой милый, милый Хасан.
Его сердце бешено билось, и он чувствовал мягкость ее щеки на своем подбородке. Ему следовало сразу оттолкнуть ее, но он не посмел, чувствуя, как к нему прижимается ее округлый живот. А руки обвиваются вокруг его шеи. И вдруг его эмоции словно прорвались наружу. Вся злость, стыд и боль, которую он долго прятал внутри, всплыли на поверхность.
Он открыл рот, чтобы простонать, и их губы встретились в самом страстном поцелуе в его жизни. Его руки опустились на ее грудь, и ее стоны заставили его действовать смелее. Он почувствовал, как напряглись ее соски, и возбуждение достигло своего предела.
Со стоном раненого зверя он отстранил ее, чтобы запереть дверь, и вернулся назад.
Его объятия были сильны, губы пылали жаром, и Элла не отставала от него. Она проникла рукой под его шелковое одеяние, чувствуя, как его руки заскользили по обнаженным бедрам и наконец достигли самой ее жаркой точки.
Она не решилась вскрикнуть даже в тот момент, когда он глубоко проник в нее сзади, потому что такая поза казалась самой удобной в столь необычных обстоятельствах. Хасан крепко держал ее за плечи, касаясь
Ее оргазм наступил стремительно, даже слишком, словно она отдала ему все, что у нее было. Она почувствовала, как кончил он, услышав его глухой стон и ощутив, как он обессиленно прижался к ее спине, позволяя своему семени проникнуть внутрь.
— Хасан, — прошептала она.
Он не мог говорить, хватая ртом воздух, который исчез из его легких. Уткнувшись в ее растрепанные волосы, Хасан закрыл глаза, ощущая приступ чувства вины за случившееся. Он использовал ее, как использовал других женщин. Он взял предложенное ею утешение и трансформировал его в единственное знакомое ему средство заглушать боль. В секс.
— Этого не должно было случиться.
— Но я рада, что это случилось! — откровенно воскликнула Элла.
Чувствуя угрызения совести, он развернул ее к себе и взял в ладони ее лицо.
— Теперь ты понимаешь, почему я такой? — спросил он. — Почему я не могу любить. Понимаешь, Элла?
Она смотрела на него, чувствуя острую боль в сердце и желая сказать ему, что поведение его матери не означает, что все женщины одинаковые. Что она будет любить его и заботиться о нем, если он ей это позволит.
— Я все понимаю, — мягко сказала она. — Но все меняется, Хасан. Ты тоже можешь измениться. — «Я смогу помочь тебе измениться».
Он увидел надежду и понимание в ее глазах и испытал прилив горечи и разочарования. Она так ничего и не поняла. Как ужасно она почувствует себя, когда узнает, каким он был жестоким. Когда поймет, что он надеялся, что она уедет и оставит ему ребенка.
Он открыл дверь нараспашку:
— Давай закончим на сегодня. У меня много работы.
И он ушел. Взял и ушел. Оставил Эллу одну глотать душащие ее слезы, готовые хлынуть из голубых глаз.
Она опустила взгляд на первый набросок портрета Хасана. Даже странно, как несколько черных линий смогли передать образ мужчины, за которого она вышла замуж. Орлиный нос, волевой подбородок, аристократические выдающиеся скулы и абсолютно пустые темные глаза.
Образ гордого мужчины, заявившего, что он не умеет любить.
Закрыв дверь, Элла вышла из мастерской и направилась в тишине мраморных коридоров в свои апартаменты.
Глава 11
Итак, что случилось — то случилось. Все изменилось… и одновременно осталось прежним. Элла почувствовала себя так, словно живет в добровольном заточении.
Она слонялась по дворцу, чувствуя себя незваным гостем, которого слишком вежливый хозяин не решился прогнать с вечеринки.
Она была настолько глупа, что эмоциональный взрыв Хасана дал ей повод надеяться на лучшее. Она решила, что, немного обдумав случившееся, он согласится с тем, что она права. Осознает, что может измениться. Что все возможно, стоит только захотеть.