Надежда все исправит
Шрифт:
Я подняла руку и замерла, не понимая, как поступить. Отпущу себя на волю — случится непоправимое. Останусь взаперти — взвою и никогда не смогу жить как прежде.
Закрыла глаза и отключила мысли. Только шум сердца стучит в ушах, и адреналин с бешеной скоростью разносится по крови. Неловко замахнувшись, я ударила Колю в грудь. Тот тут же сгруппировался, напрягая крепкие мышцы.
Моя рука уцепилась за Колину белую майку, и я снова замерла, ожидая реакции мужчины.
— Ударь меня еще, — шепнул он, ласково отведя
Осмелившись от его слов, я ударила снова. А потом еще и еще. С каждым ударом замки, за которыми прятались мои эмоции, слабели и, когда я стала совсем задыхаться, внутреннюю дверь сорвало с петель. Ничего не говоря, я подняла на улыбающегося Колю восторженный взгляд и потянула вверх майку, через которую так упорно избивала крепкий мужской торс.
Муромцев рвано выдохнул и один движением скинул с себя майку и тут же прижал к себе мое тело — такое тонкое и хрупкое по сравнению с его. Парень раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но я подтянулась на носочках и прижалась к его рту губами.
Миг — один короткий миг наши губы потратили на непростительное промедление, и, едва нерешительность, сковывающая оковами наши тела, спала, как поцелуй свершился во всем его страстном великолепии.
Я ощутила то, что никогда прежде не ощущала. Все мое тело налилось такой тяжестью, что Коле пришлось придерживать меня, чтобы я не рухнула вниз, опьяненная внезапным возбуждением.
Мы целовались, как два голодных старшеклассника. Ни на секунду не могли оторваться от губ друг друга, чтобы перейти дальше. Словно боялись решиться иди до конца.
Нет. Сегодня я не готова отступать. Столько лет я отказывала себе в наслаждении, в любви, и сегодня — здесь и сейчас под жаркими поцелуями и восхищенными взглядами Коли — я не дам себе снова предать девчонку, которая уж точно выбрала бы этого горячего физрука среди тысячи богатейших Антонов мира.
Я отстранилась от парня, но лишь для того, чтобы ухватиться за низ водолазки и потянуть ее вверх. Поняв, чего я на самом деле хочу, Коля осмелился и сорвал с меня кофту, с особым огоньком в глазах проследив за волосами, светлой волной укрывшими мои плечи и грудь.
И снова поцелуи, обжигающие губы и влажной дорожкой спускающиеся к шее и ключицам. Руки — сильные, шершавые от мозолей — и моя нежная кожа. Прохладная поверхность спортивного мата, покалывающая голую спину, и тяжесть пышащего жаром мужского тела.
Контрасты. Эмоции, взвинченные до предела. И ласка — такая чувственная, такая искренняя. И в то же время жаждущая, требующая.
В эту ночь в запертом здании бассейна я позволила себе быть любимой. Я позволила себе любить.
Глава 12
— Так значит, ты будешь тренировать детишек? — спросила я, пристегивая ремень безопасности в машине, которая никогда бы не стала ассоциироваться у
Настраивая печку, Коля прижался своим плечом к моему, и я слегка отстранилась, боясь сильного желания наброситься на парня с новой силой. Те эмоции, которые подарила близость с ним, сносили крышу, срывали меня с корней, которыми я так долго привязывала себя к земле, и возносили куда-то высоко-высоко, где по небу плывут розовые облака и солнце никогда не скрывается с горизонта.
Я была влюблена. Даже никогда ранее не испытывая этих чувств, я поняла, что это именно оно. Так о влюбленности говорят в книгах, так ее показывают в кино, так она ложится импульсивными мазками краски на полотна художников. Я была влюблена, и меня это пугало.
Мир, который я с такой тщательностью выстраивала, рушился. Что мне делать? Взять себя в руки и с пресловутой жесткостью, от которой меня саму уже тошнит, сказать Коле, что все, что произошло, было ошибкой? Просто секс. Ничего большего. И как можно скорее вернуться в Москву, чтобы забыть Муромцева и его ласки?
Или признаться ему и самой себе, что я хочу быть рядом? Но во что тогда превратится моя жизнь? Амбициозный дизайнер променяла успешную карьеру на ставку трудовихи в провинциальной школе?
— Да, я всегда хотел стать тренером, — отозвался Коля, ничуть не смутившись того, что я отстранилась, — Наверное, тренировать мне нравится даже больше, чем соревноваться.
Машина мягко двинулась с места, направляясь в сторону моей съемной квартиры. Я глянула на Колю, слегка склонив голову. Он выглядел окрыленным. Счастливым от того, что я рядом с ним. И эта мысль порождала во мне новый всплеск удушающей нежности.
Но он был абсолютно лишен амбиций, и это шло в разрез с моими планами на жизнь. Да, я вдохновила его на то, чтобы уйти из школы и открыть свой зал для занятий единоборствами, но этого недостаточно.
— Ты мог бы тренировать в Москве, — осторожно предложила я, — И многого достигнуть.
Коля поджал губы, поняв, куда я клоню.
— Почему ты не хочешь развиваться дальше? — с некоторым раздражением в голосе спросила я.
— Хочешь вовлечь меня в гонку за деньгами? — устало спросил парень. Его горящие глаза погасли, и я осознала, что мы вступаем в первый открытый конфликт как пара.
Случившееся в бассейне дало нам обоим почву для размышлений о возможности совместного будущего. Только Коля, видимо, смотрел на будущее сквозь розовые очки и думал, что я откажусь от всего ради него. А я хотела бы иметь все сразу: и свою привычную жизнь в Москве, и Колю.
— Что плохого в деньгах? — фыркнула я, отворачиваясь к окну.
— Ничего. До тех пор, пока они не затмевают собой остального, — философски заметил Муромцев.
Я молчала, кусая губы и борясь с желанием наговорить того, о чем потом пожалею.