Надежду убивают первой

Серова Марина Сергеевна

— Дмитрий Алексеевич, нельзя ли мне начать обучение с практики? Очень хочется попробовать уложить парашют, — попросила я Костина.

Он не возражал.

Как начинающую парашютистку меня прикрепили к молодому, но опытному спортсмену Павлу. По голосу я сразу догадалась, что в раздевалке слышала его. Парашют мы укладывали вдвоем, поэтапно. Я задавала вопросы, Павел отвечал, а Дмитрий Алексеевич следил за качеством работы. По окончании укладки Павел заполнил паспорт и расписался в графе «Укладывающий». Рядом, в графе «Проверяющий», расписался Костин. Таков порядок.

Без подписи инструктора укладка недействительна. Конечно, технику укладки парашюта за один раз я не освоила, но кое-что полезное для расследования в моей голове отложилось. Во всяком случае, я поняла, что может послужить причиной отказа парашюта. Естественно, Олег опять оказался прав, ссылаясь на необходимость выполнения всех требований техники безопасности.

Эх, расспросить бы Горыныча о гибели Брянского и отношениях, сложившихся в клубе. Вениамин был ему так близок! Но летчика нигде не было видно, лишь «Ми-8» одиноко стоял за ангаром.

Парашютисты, успешно закончившие укладку, отходили в сторонку, к противопожарному щиту и ящику с песком, чтобы выкурить по сигарете. Туда же направилась и я.

— Не помешаю? — спросила я парашютистов, окруживших старое эмалированное ведро, служившее пепельницей.

— Присоединяйтесь. Будем рады знакомству.

Если до прыжков никто из мужчин не обращал на меня особого внимания, то теперь представиться пожелали все. Не успела я вытряхнуть из пачки сигарету, как передо мной вырос целый ряд зажигалок. Я рассмеялась и прикурила от каждой.

— Спасибо. Мне так понравились ваши прыжки! Очень красиво, словно фейерверк в небе! Сначала я боялась, вдруг у кого-то не раскроется парашют, а потом не могла оторвать глаз.

— Это еще что! — поддержал разговор Павел, с которым мы укладывали парашют. — Обычная тренировка. В августе мы участвовали в показательных выступлениях в Москве. Выполняли групповые акробатические прыжки с парашютом: «Пирамида», «Капля». Наши ребята выступали в сине-красных комбинезонах с красными ранцами, а купола раскрыли снежно-белые. Цвета российского флага. Все были в восторге!

— Вот прыгнешь сама, еще не такой восторг охватит. Настоящая красота там — наверху! — восхищенно добавил Олег.

— А первый раз страшно прыгать?

— Ерунда! Ничего не бойся.

Спортсмены принялись рассказывать о своих первых прыжках, впечатлениях, разные смешные истории из парашютной жизни. Но никто и словом не обмолвился о субботней трагедии. Наверное, пока я была для них чужой или меня не хотели пугать. Очень быстро и незаметно мы перешли на «ты». С ними было так легко и весело, что я на время забыла о цели своего визита в клуб.

Напомнил мне об этом Костин, открывший ворота в ангар. Спортсмены потянулись сдавать парашюты.

Я заглянула в хранилище. Основная часть сооружения была занята машинами: небольшим пассажирским самолетом «Ла-410», двигатель которого механики недавно гоняли на земле, и маленьким вертолетом «Ми-2». Вдоль стены тянулись стеллажи, заставленные коробками, инструментами для обслуживания и ремонта техники, а также прочими нужными для полетов

вещами. Широкие полки, застланные брезентом, предназначались для хранения парашютных систем. На фасадной стороне полок были прикреплены таблички с фамилиями парашютистов. В соответствии с ними спортсмены раскладывали свои ранцы.

Спортсмены входили и выходили, не задерживаясь в ангаре. Костин стоял при входе. Конечно, при таком порядке проникнуть в строение незамеченным вряд ли кому-нибудь удалось бы. А ведь мне во что бы то ни стало необходимо там побывать — обследовать парашют Вениамина, если, конечно, он там, и попробовать отыскать следы преступника. Но я даже не имела парашюта, который могла бы отнести на полку.

Вот досада! Ну да ничего, найдется и для Тани лазейка. Просто нужно немного подумать головой.

Между тем парашюты были разложены, Костин запер ангар и пригласил меня в учебный класс.

И тут, словно из-под земли, перед нами вырос Сергей, встал как вкопанный, хлопал глазами и молчал.

— Меня, что ли, ждешь? Или Татьяну? — хитро улыбаясь, спросил Дмитрий Алексеевич.

— Вас… Разрешите обратиться?

— Ну, обратись.

— А можно конфиденциально?

— Чего-чего? — рассмеялся Костин. — Вот видите, Татьяна, секреты у молодого человека. Проходите, пожалуйста, в класс. Я сейчас уделю несколько минут солдату срочной службы, захвачу нужную литературу и вернусь к вам.

Хозяин клуба повел Сергея в свой кабинет, а я устроилась за столом в предложенной комнате.

Ну и ладно, все равно твои секреты, солдатик, никуда от меня не денутся. В этом деле я не новичок. Настала пора снова заняться шпионской деятельностью. «Жучок», поставленный под крышку стола в кабинете Костина, давно уже ждал моего сигнала. Я достала из сумочки губную помаду с розовым колпачком.

Кабинет находился за соседней стенкой, поэтому никаких проблем с настройкой или слабым сигналом не произошло.

Сначала я услышала скрип стульев, затем негромкий голос Костина:

— Похоже, проситься на прыжки пришел?

— Ну да… Как вы сразу догадались?

— Да не догадался. Василий Егорович за тебя просил. Не знаю, чем уж ты так ему угодил? Говорит, помощник хороший. Так ли?

— В технике разбираюсь.

— Наслышан. Вот только не уверен, разбираешься или разбираешь? Уж больно рьяно ты свое умение демонстрировал Брянскому.

— Как это? Да вы что!

— А ты не кипятись. Думаешь, я ничего не знаю? Это ты Брянскому мог лапшу на уши вешать, а я, брат, из другого теста сделан.

— Почему же вы тогда ничего…

— Потому! — перебил его Костин. — На то у меня свои причины были.

Наступила недолгая пауза. Потом послышался упрямо-плаксивый голос Сергея:

— Да он все равно на миллионерше жениться собирался! Подумаешь, несколько новых деталей купил. Не разорился же! Мужики говорят, будто у нее столько денег, что можно было бы половину воздушного флота скупить.

— Ты чужие деньги-то не считай. Не твое это дело. Понял?

— Понял.

— И вот еще что… Ты просьбу мою помнишь?