Надлом
Шрифт:
больше его силуэт сотрясается дрожью. Джо тянется к нему и яростно притягивает к себе в объятия,
чтобы защитить. Никогда не видела никого старше Ури, кто одновременно старался изо всех сил
быть отважным героем и прижимался как малыш, спрятав лицо за плечом.
Краем глаза я улавливаю необычайно прекрасную процессию. Кто им нужен: я или Арманд?
Она останавливается напротив моей клетки.
Я.
Я свожу колени и перевожу внимание на своих гостей. В ответ они
наклоняют головы, словно вороны. Стоящая впереди всех девушка с острыми чертами лица и
шёлковыми локонами внимательно меня разглядывает. По скулам рассыпались чёрные стразы,
изгибаясь в замысловатые спирали. А совершенно чёрное платье скользит по телу цвета слоновой
кости.
— Значит, вся эта суета из-за тебя. — У неё прекрасный, искусственный голос. Он звучит
мягко, словно лёгкий дождь. Кислотный дождь. А мой ответ — засуха, я не произношу ничего.
— Серена, что ты здесь делаешь? — Любезно спрашивает Арманд.
Она резко поворачивает к нему голову.
— Ах! Арманд. — Она слегка наклоняется к нему. — Как тебе клетка? — Она ухмыляется и
кружит пальчиками около решётки, но не касается её.
Арманд обнажает зубы.
— Так жалко, — говорит она с наигранным сочувствием, пока её глаза танцуют в восторге от
его затруднительного положения. — Может, будь ты хорошим мальчиком, они бы чаще выпускали
тебя поиграть. — Остальные хихикают, закрывая руками свои острозубые улыбки.
— Ты не должна быть здесь, — холодно произносит Арманд.
Её брови изгибаются в удивлении.
— Да, Арманд, именно ты должен давать мне указания, что мне делать, а что нет. —
Остальные уже не пытаются скрыть своё веселье и смеются во весь голос.
— Если зи-Хило узнает…
Она громко смеётся.
— Так почему ты ему не рассказываешь? Ой, подожди, ты же не можешь выйти, не так ли? —
Она подло ухмыляется. — Бедняжка. — Она плавно двигается ко мне. Арманд делает шаг вперёд, но
останавливается. Сейчас он бессилен.
Она внимательно рассматривает моё лицо.
— Такое маленькое симпатичное создание, не так ли? На самом деле, я не удивлена, ведь твой
отец… — Она вздыхает в экстазе и прижимает руку к груди. — Но и твою мать я тоже здесь видела.
— Её бледная рука проскальзывает между прутьев, желая дотронуться до моего лица. Я двигаюсь со
скоростью света и практически откусываю ей палец. Она отстраняется и недовольно на меня
смотрит. Я улыбаюсь и хлопаю глазами.
— Как тебе твои апартаменты? Эти казематы, можно сказать, перешли из рук в руки от
матери к дочери. Как мило. — Словно задумавшись,
голову и постукивая блестящим чёрным ногтем по подбородку. — Хотя она была вон там, где твои
друзья. — Она машет в их сторону. Я замираю, но она раскрывает, почему я нахожусь отдельно от
них.
113
Не хочу, чтобы остальные знали, кто я, даже если мне никогда отсюда не выбраться. Даже
если они погибнут. Не хочу смотреть, как меняются их лица, и как дружелюбие сменяется на ужас и
ненависть. И тогда бояться они будут меня, а не за меня.
Хочу, чтобы кто-то оплакивал мою смерть.
— Кстати говоря о твоих друзьях… — Она замолкает, и в её улыбке читается всё то, чего я
так боюсь. Моя кровь застывает, пульс ускоряется, а колени подкашиваются. Потоп страха
обрушивается на мою пустыню, и я понимаю, что больше не могу молчать.
— Только попробуй к ним прикоснуться… — рычу я, но я боюсь скорее не за них. И её
улыбка говорит о том, что она это знает. Безумные фантазии о том, чтобы освободиться из этой
клетки и стереть улыбку с её лица, не покидают меня. Ударить, укусить, толкнуть, разорвать, ещё раз
разорвать. Драться. Но ничего из этого я сделать не могу. Я безнадёжно нахожусь в ловушке.
Её улыбка становится шире, и она машет мне на прощание.
— Пока-пока.
Я тяжело дышу от ненависти. И страха.
Очень медленно они подходят к клетке моих друзей, насмехаясь над нами и давая нам время
подумать о том, что скоро произойдёт. Серена бросает взгляд через плечо (на меня), упиваясь моей
ненавистью, страхом и беспомощностью. Арманд произносит моё имя, но я не обращаю на него
внимания. По его тону понятно, что никакого плана у него нет, а мягкие нотки просто пытаются
меня успокоить. Абсолютно бесполезно.
Демоны нюхают воздух, одобрительно переговариваясь, и их движения становятся более
энергичными. Ищейки взволнованы запахом. Они начинают танцевать вокруг клетки и, к моему
удивлению, дотрагиваться до неё. Я смотрю на Арманда.
— Клетки тамплиеров предназначены для тамплиеров, а не демонов, — его голос напряжён.
Решётка не спасёт моих друзей. От ужаса моё дыхание становится ещё тяжелее. Я судорожно
сглатываю.
Хохочущие демоны просовывают руки между прутьев, чтобы ущипнуть, ухватить и
царапнуть. Для них это игра. Должно быть, клетка также истощает моих друзей, потому что они не