Наедине с собой
Шрифт:
хотел уходить, что-то невнятное мычал, никак не хотел обуваться. В конце концов я ему насильно
сунула в руки туфли и буквально выставила за дверь. Сама от злости уже несколько протрезвела –
я очень не любила, когда нажирались и начинали вести себя неадекватно. Только вздохнула с
облегчением – звонок в дверь. Открываю – стоит Сашка в носках, что-то мычит, протягивает мне
туфли.
– Вот гад, не хочет уходить, – окончательно протрезвела я.
Наорала на него и
Натуська, соседка, она уже ушла домой:
– Ларис, тут Саша стоит, какие-то туфли мне протягивает.
– Гони его, Наташа, он нажрался, ему давно домой пора.
А жил Саша недалеко, возле ЦК комсомола, на пр. Свободы. Короче, гости меня начали утомлять
и, поскольку дело было позднее, потихоньку стали рассасываться. Последнее, что я помню, это
что мы остались втроем : я, Аллка и Байрам. Посмеялись на тему, что как начали утро, так и
заканчиваем, значит, день прошел не зря, и – все. Дальше у меня (и, как выяснилось потом, не
только у меня) полный провал...
> Проснулась я неглубокой еще ночью в собственной постели, но... не одна. Проснулась от того, что на меня с таким же недоумением, как и я на него, смотрел мужик, который явно сразу не мог
вспомнить, как меня зовут. Я собралась с мыслями, с трудом вспомнила прошедший день и
пришла к выводу, что это – тот самый Байрам, больше здесь быть никто не мог. (Ну приехала ты, Лариса, – примерно так сказала я себе. С первым встречным – в буквальном смысле слова...
Такого в твоей биографии еще не было).
Что делать? На часах – около двух ночи, а он-то за рулем! И в зюзю пьяный.
Машина на улице. Стали думать, куда бы ее поставить, тогда их часто угоняли. Решили поставить
к милиции, это в двух кварталах. Вся эта суета с машиной несколько умерила чувство неловкости, которое у нас обоих, надо сказать, явно присутствовало. В общем, стали одеваться, чтобы
постаить машину, и вдруг Байрам говорит: а туфли-то – не мои. Тут уж я взвилась: сговорились
вы все, что ли, сегодня меня своими туфлями доставать! Я вам не швейцар, чтобы их охранять!
Ну, поржали, пошли поставили машину, прогулялись по ночному Ашхабаду, тут уже по душам
поговорили, можно сказать, познакомились наконец и ...вернулись в ту же койку.
Утром я его проводила (обуваясь, он еще раз сказал, что туфли не его, но я уж и вовсе это мимо
ушей пропустила) и думаю: как же там Сашка, он ведь уходил в дуплете. Звоню ему домой. – – –
Ольга, – говорю, – как там Сашка, добрался вчера?
– Добрался, – говорит его жена ( сама она не пила, в наших пьянках участия не принимала, но
терпение имела просто ангельское), – но
– Да, – говорю я , – он прилично принял вчера.
– Ну это само собой, – отвечает Ольга, – но мы смеялись над тем, что он в одних носках пришел.
Тут я дар речи потеряла.
– Как в носках?! А туфли?!
– Не знаю. Он не помнит.
Я предсталяю эту картинку и мне становится плохо: второй секретарь ЦК комсомола по проспекту
Свободы мимо этого самого ЦК в не позднее еще, часов 8-9 вечера, время, в одних носках?!!
Чудо, что его не замели.
А туфли? И тут я вспоминаю, как он все что-то мычал под дверью с туфлями в руках. «Так это он
пытался сказать, что туфли не его», – доходит до меня.
Я иду к Наташке, а у нее сидит еще одна наша соседка , Марина. Рассказываю эту историю про
туфли, и вдруг Марина говорит:
– А ведь я в 9 часов возвращалась с работы, эти туфли у нас на лестнице стояли.
Мы с Наташкой молча смотрим на нее.
– Хорошие туфли, новые. Я еще хотела взять сыну, но потом думаю: шутят, наверное, где-нибудь
подглядывают, кто возьмет. И оставила. Вот дура-то.
– Ну тут уж мы не выдержали, хохот стоял гомерический».
***
Если разобраться, то Заяц из культового мультсериала «Ну, погоди!» – садист. Не удивительно, что его просто обожают взрослые.
Но дети?!!
***
Чем старше становишься, тем выше должна быть производительность на единицу времени, если
хочешь успеть.
***
Демократия. Большего цинизма мир не знал. Ведь в переводе это слово означает «власть народа».
Назовите, в таком случае, мне хоть одну страну мира, в которой президентом, конгрессменом, сенатором стал представитель хотя бы среднего класса. Нет? Оно и понятно: для того, чтобы
провести избирательную кампанию, нужны не десятки, а сотни миллионов долларов. Откуда они у
народа, именем которого бессовестно именую общественный строй?
Вот и получается: те, кто у власти, и есть народ. А остальные, надо понимать, – маскировочное, сродни маскхалата, быдло. Но каков цинизм: сидит у меня на шее и утверждает, что он меня везет.
К тому же, такая ущербная демократия не может быть универсальной. Ибо в термитнике и
серпентарии свои, специфические, нормы стадного поведения. Попробуйте их насадить
точностью до наоборот и взгляните, что из этого получится.
***
Позвонил неугомонный Виталий Довгич: мол, существует ежегодный Всеукраинский рейтинг