Наемница из клана Прайд
Шрифт:
Райвен раздраженно передернул плечами.
— Речь шла исключительно об убийстве, — напомнил он, — а не о сокрытии воспоминаний. Ты собирался лишить ее всех шансов на выживание.
— Я защищал оппозицию, Ройз.
Охотник посмотрел на Винкеля уничижительным взглядом, но, чтобы он не хотел сказать, промолчал.
— Если вы закончили бодаться, — подал голос саарга, — то может перейдем к делу и еще раз обсудим то, что произошло на праздновании? У меня есть кое-какие предположения.
Райвен участвовать в обсуждении явно не хотел, о чем недвусмысленно дал понять. Он
— Только давай без глупостей! — крикнул ему вдогонку Инари. — Ты нужен оппозиции! Живой!
Дверь хлопнула. Райвен ушел из зала, а через несколько секунд и из межпространства.
Винкель от досады поджал губы. Посмотрел на саарга и задумчиво спросил:
— Думаешь, он и правда может покинуть оппозицию после всего, через что мы прошли?
Инари снисходительно ухмыльнулся.
— Я думаю, что ты идиот, Винкель, — признался пожиратель честно. — Если бы у меня была любимая женщина, а ты бы вдруг по какой-то причине решил ее убить, то я бы без раздумий оторвал тебе голову и сожрал, не закусывая.
— To есть, — скривился архидемон, — ты считаешь, что Ройз прав во всем, что говорит?
— Нет, но я его понимаю. А тебе необходимо научиться быть более осмотрительным. Хотел взорвать имплант — так взорвал бы его сам, тихо и никого к этому делу не привлекая. Проблема решена. А Ройз бы думал, что краймера убил Кларэль. Но нет… ты пошел по другому пути. Теперь расхлебывай.
ГЛАВА 37
Я всегда считала, что мою жизнь оборвут краймеры. Разумеется, я не исключала и других вариантов — будучи рожденной наемницей, исключать их было бы весьма глупо, но при этом меня никогда не покидала стойкая уверенность, что именно краймеры поставят крест на моей жизни. Рано или поздно они затянут на моей шее петлю и вздернут меня над шатким помостом в назидание остальным наемникам Тьмы, особенно юным и еще не прошедшим инициацию, чтобы окончательно сломить их волю и стремление к свободе. А может, все случилось бы куда менее прозаично… никакой петли и помоста — беглый краймер-изменник не заслуживает легкой смерти. Наверное, старейшины избрали бы для казни надо мной меч или старый добрый кинжал, чтобы неспешно отрезать одну часть тела за другой и смотреть, как жизнь покидает мое изувеченное тело. В общем, я никогда не сомневалась, что умру от рук краймеров. Никогда… до этого момента.
Я пришла в себя с жуткой головной болью, ощущая вкус крови, горчащий на языке, и холод, царапающий кожу. Мне было так невыносимо плохо и больно, и сердце билось в груди так медленно и тихо, будто я умирала, слабея с каждой секундой. Скорее всего, потеряла много крови… Но прислушавшись к внутренним ощущениям, пришла к неутешительному выводу, что смерть мне пока не грозит. А жаль… Я бы предпочла быстрый конец, нежели долгий и мучительный в плену у архидемонов. А я точно в плену… Но факт остается фактом: кто-то остановил кровь и зашил рану на затылке, полученную от удара о стену. И это означает лишь одно. Меня не убьют быстро. Меня будут пытать — долго и жестоко пытать, как поступают многие кланы существ после
Пытки — вот, что меня ждет перед встречей с Тьмой.
Захотелось плакать и одновременно хохотать до слез. Ну, по крайней мере, убьют меня не краймеры. Хоть одна мечта сбылась… извращенным образом, конечно, но сбылась… умру я точно не от их садистских лап. Надеюсь, они сильно расстроятся из-за того, что не смогли лично принять участие в смертельных пытках. Душа Коэла останется неотомщенной, как и души других почивших по моей вине краймеров. Почему-то эта мысль согрела изнутри приятным теплом. Я даже улыбнулась, представив, как скривятся физиономии старейшин, когда они узнают о моей преждевременной кончине. А они узнают. О! В этом даже сомневаться не приходится! Краймеры всегда узнают о смерти своих. И о моей тоже узнают.
Я шевельнула онемевшим телом — почему-то не чувствовала ни рук, ни ног, словно их уже отрезали и съели. И только когда открыла глаза, поняла причину онемения каждой мышцы. Я не лежала на кровати в бинтах, нашпигованная катетерами, и даже не валялась на полу в какой-нибудь ржавой клетке, связанная цепями и заклинаниями. Я висела… была подвешена за руки, как молодой ягненок. Ноги безвольно болтались, царапая носками пол. Уф! Неприятные ощущения. Тело Хелен стало тяжелым. Руки опухли от напряжения. Шея тоже затекла, не говоря уже о голове, которая разрывалась на части, гудела и трещала.
Я представила, что моя голова сейчас взрывается так же, как и саарга. Представила, поежилась и хмуро посмотрела вдаль… на горящий впереди тусклый факел, который освещал каменную стену. Почему я еще жива? Саарга погиб (не насовсем, но все же), ашкар погиб, советник погиб. А я жива…
Может, умирали вовсе не члены оппозиции, как я сперва решила? Может, умирали те, у кого сердце было опечатано рунами войны? Может, магия дворца с заминкой распознала руны и уничтожила потенциальных врагов? Но Тимуэль… он явно что-то знает. Может, это он и причастен к смерти ашкара и советника.
А может и нет… может, он ничего не знает об оппозиции. Слишком много «может», слишком много предположений.
Голова заболела еще сильнее.
Отмахнувшись от мыслей — сейчас до правды все равно не докопаться, как ни старайся, — я посмотрела наверх, прищурилась, вглядываясь в темноту, и увидела, что мои руки крепко, до посинения пальцев связаны в районе запястий толстой магической нитью и пристегнуты к острому крюку, похожему на стальной коготь дракона. Или это и есть коготь, покрытый сталью?
Я поморщилась. Прелестно… Моя смерть будет похожа на забой животного. Помру, как беззащитная скотина в хлеву, которую подвесили за лапы и пристрелили. Хотя кого я обманываю? Пуля в лоб — неподходящее наказание для существа «вне закона», состоящего в оппозиции и выступающего против действующей власти.
И все же этот крюк… Не перестаю удивляться тому, насколько повадки архидемонов схожи с вампирскими. В городе кровососов меня тоже подвесили за руки в мрачной и вонючей пыточной, правда тогда я не опасалась за свою жизнь. И тогда со мной был Райвен.