Наемница из клана Прайд
Шрифт:
Он кивнул.
— Мы краймеры, Лиана.
— Нет, Коэл. Мы монстры.
Я отвернулась. Не могу больше видеть его рожу. Просто не могу! Не хочу.
Яд воздействовал на меня слишком быстро. Уже немели пальцы и губы, а сердце билось в груди как сумасшедшее. Не уверена, что при таком раскладе протяну еще двенадцать часов.
Зажмурившись, я снова попыталась разорвать путы сковывающего заклинания.
Слишком тугие. Я даже энергию прощупать не могу. Заклинание не снять. И что теперь делать?
Если начать кричать и звать на помощь, то соседи вызовут стражей. Но есть ли в этом смысл?
— Думаешь, как сбежать? — догадался Коэл.
— Думаю о том, какой ты козел. Не мешай.
— М-м-м, — протянул он, — я скучал по твоему дерзкому язычку. В клане так мало женщин.
— Да. Сама природа против размножения краймеров.
Женщин в клане действительно мало. Пять с даром, не считая меня. И семь без дара. А вот мужчин больше двух сотен. Старые краймеры и калеки становятся связными и наставниками. Дети высшей крови (первых черных наемников, которых породила Тьма) становятся старейшинами по достижении восьмиста лет. Ищейками рождаются — это особые краймеры с усиленными инстинктами и третьим магическим зрением. У них меньше привилегий в клане, чем у наемников, исполняющих контракты, но больше, чем у женщин и наставников.
— Мне дышать тяжело, — призналась я, — перед глазами пелена, и сердце вот-вот остановится. Нельзя было обойтись без яда?
— Нельзя, иначе ты бы нашла способ улизнуть. А я не в настроении гоняться за тобой по всей империи. Без противоядия тебе не выжить, ты это знаешь, поэтому не сбежишь.
Я закашлялась. Кровь брызнула изо рта, полилась из носа горячими струйками. И все тело скрутило мучительной судорогой.
— Ненавижу, — простонала я, — ненавижу яды!
— Ты это заслужила. — Коэл просто неумолим. — Я бы выколол тебе глаза, отрезал пальцы, язык и уши, чтобы ты больше никогда не навредила своей семье. Чтобы у тебя даже мыслей о подобном преступлении не возникало. Но я пока не старейшина. Как жаль…
— Тебе медаль нужно вручить, знаешь? «Самый любящий брат года». Любовь из тебя так и плещет.
— Язви дальше, ты это умеешь. Может часть тебя и сохранила чувства после инициации, но другая часть, — Коэл подался вперед, — она ничем не отличается от истинных краймеров. Я смотрю на тебя и вижу Тьму. Ты ее прячешь, запираешь внутри себя и не даешь вырваться, но она не исчезает. Очнись, сестренка! Ты родилась краймером, выросла среди краймеров и ты всегда будешь краймером, хочешь того или нет. А краймеры живут в кланах, подчиняются старейшинам и служат на благо своего народа, ведь только…
— О, пресвятой жрец! — Я закатила глаза. — Да заткнись ты, Коэл! И всю эту немыслимую хрень
— Ой! А я уж и забыл, насколько ты противишься своей сущности.
— Я не своей сущности противлюсь, а извергам вроде тебя.
Виски пронзила боль. Я зажмурилась, но слезы все равно побежали из-под закрытых век. Давно не ощущала ничего подобного, выворачивающего наизнанку. Сумрачная смерть - яд для пыток.
Коэл расслабленно откинулся на спинку дивана и заложил руки за голову, с отчужденным равнодушием наблюдая за моими мучениями. Сперва боль показалась терпимой, но главное здесь слово «показалась». Уже через час я начала задыхаться от разрывающей агонии. Не могла больше говорить, не могла кричать. Меня трясло как в лихорадке. Капли пота катились по лицу, по всему телу. Жар усиливался с каждой минутой.
Я то и дело проваливалась в пустоту, теряла сознание, но быстро приходила в себя, начиная захлебываться собственной кровью. Тело умирало изнутри. Внутренние органы выжигал сумеречный яд.
— Путы… — пробормотала я неразборчиво спустя несколько часов адских мучений, — сними… с меня… путы…
Я не видела Коэла. Все плыло. Различала лишь смазанные очертания.
— Пожалуйста, — в слезах добавила я. — Пожалуйста, Коэл… Я ничего не вижу… ничего не вижу. Не смогу сбежать.
— Хорошо, — совсем близко, где-то над ухом, прозвучал безразличный голос Коэла. И путы резко ослабили давление, а уже через секунду я ощутила свободу. — Так лучше?
Судорожно глотая ртом воздух, я повалилась на колени, заливая кровью мягкий ковер. Кожа кровоточила, вся покрылась язвами. Вены давно проступили, стали черными, страшными, пугающими одним лишь видом. Наверное, со стороны я была похожа на покойника. Или даже хуже. Живой, едва дышащий труп. Сумеречный яд убивает быстро. Люди умирают от него в течение минуты, маги в течение часа, краймеры в течение суток. Ужасная смерть и грязная. Вены вскрываются, и кожа слазит, как у змеи. Все чувства — слух, зрение, обоняние — постепенно угасают. Ты перестаешь видеть и слышать, ощущаешь только боль и надеешься, что скоро умрешь.
В клане многих провинившихся пытали сумеречным ядом. Зрелище не для слабонервных. Я помню, как молодым краймерам, еще не прошедшим инициацию, вливали в глотки яд чистой концентрации. Как они страдали! Если не выпить противоядие, то от тела останется кусок обезображенного мяса. Буквально. Через двенадцать часов кожа слезет окончательно. Волосы и ногти выпадут. Глаза вытекут, оставив лишь пустые глазницы. Органы разорвет на части. А после смерти яд сожрет даже кости.
— Все хорошо, Лиа: — заверил меня Коэл, усаживая на диван. — Скоро ты будешь дома. Ищейки не заставят себя долго ждать.
— Ты можешь… — попросила я, едва шевеля губами, — можешь принести мне воды? Только без яда, пожалуйста.
Коэл хмыкнул.
— Я сегодня добрый. Сейчас принесу.
Послышались удаляющиеся шаги.
Я стиснула зубы и начала себя исцелять. Знаю, что это бесполезно, но кое-какие повреждения залечить можно. Например, глаза. Стопроцентное зрение не вернуть, но и тридцати процентов должно хватить.
— Ши-эри, — тихо шепнула я, призывая кинжал Ночи.
— Что ты сказала? — окрикнул меня Коэл.