Наёмница: любовь и две личины Элоизы
Шрифт:
– Если это все, что ты хотел мне сказать, Бруно… то прошу тебя удалиться! И такие вопросы попрошу обсуждать не по ночам, а в более удобное для этого время…
– Простите, Ваше, Высочество… просто я принес лекарства, которые вам обязательно принимать именно на ночь…
Он опустил голову, а принц раздражённо бросил:
– Давай их сюда и убирайся!
Лекарь обрадовался и быстро вкатил из коридора целый столик, уставленный чашами с теплым содержимым. Однако я поняла, что прием этих сомнительных лекарств стоит незамедлительно остановить.
–
Лекарь Фанс вспыхнул:
– Ты подозреваешь меня в попытке отравить Его Высочество??? Да как ты смеешь!
– Обычная проверка! – процедила я сквозь зубы, а Леонард быстро смекнул, что я делаю это не просто так.
– Не волнуйся, Бруно, - резко смягчившись, проговорил он, - я обязательно все приму, а Эл… - он взглянул на меня с немым вопросом в глазах, - он просто усердно выполняет свои обязанности – охраняет меня. Так что можешь идти: я отдам пустую посуду кому-то из слуг…
Лекарь был взбешен и смотрел на меня с глубокой ненавистью, но возразить не посмел. Поклонился и быстро исчез за дверью.
Я облегченно выдохнула и повернулась к принцу, намереваясь незамедлительно начать серьёзный разговор, но он вдруг молниеносно оказался около меня и, не дав мне возможности опомниться, стянул с меня маску, обвил руки вокруг моей талии и опустился на мои губы с дерзким поцелуем, от которого у меня сразу же закружилась голова.
Правда, опомнилась я быстро. Там же за портьерой сидит эта… которая влюбленная, и сейчас видит все это своими глазами. А ведь она по-прежнему думает, что я парень! Проклятье! Она же теперь от ревности может и не захотеть ничего говорить!
Я стремительно отстранилась от принца и посмотрела на него с немым укором.
– Сейчас не самое подходящее время, мой принц… - прошептала я, а он лишь улыбнулся, напоминая озорного мальчишку. Впрочем, он таким и был на самом деле…
– У меня важное открытие, - добавила я и, полностью избавившись от его рук, шагнула к портьере. Достав оттуда красного и… заплаканного «Луиджи», я вытолкнула его на середину кабинета.
Глаза принца в ужасе расширились. Еще бы: связанные руки, кляп и мокрое от слез лицо!
– Эл! Что это значит??? – воскликнул он. – Луиджи – мой друг!
Я ухмыльнулась.
– Тогда тебя ждет очень большой сюрприз!
Глава 55
Элоиза
Я вынула кляп изо рта Джины, и она, продолжая ронять крупные слезы, взвыла мужским противным голосом, неотрывно смотря принцу в глаза.
– Леон! Как ты можешь??? Только не ты, Леон!!! Наверное, он колдун! Он околдовал тебя!!!
Она с ненавистью зыркнула на меня, и я с досадой поняла, что теперь ее трудновато
– Эл! Сейчас же развяжи его! – я впервые увидела Леонарда таким суровым по отношению ко мне.
– Погоди, - бросила я и, подойдя к Джине, сдернула с нее амулет.
Ее внешность мгновенно преобразилась, а Леонард не смог сдержать изумленный возглас.
– Что происходит? – воскликнул он. – Где Луиджи??? Кто ты такая???
Лекарка опустила голову и всхлипнула.
– Я и есть Луиджи, - произнесла она вполне себе мягким женским голосом, и мне опять стало ее жаль.
Я ожидала, что принц сейчас ей не поверит, потребует рассказать правду, но он повел себя очень необычно. Подошёл к Джине, освободил ее руки, а потом, аккуратно взяв ее под локоть, отвел к диванчику в углу и осторожно усадил. После этого сел рядом и мягко произнес:
– Я готов выслушать…
Она подняла на него, наконец, свои заплаканные светлые глаза и посмотрела с таким смешением боли и обожания, что я стушевалась и ощутила себя едва ли не лишней.
– Леон… - пробормотала она печально. – Прости меня! Я обманывала тебя много лет, но… это было не мое решение…
И медленно потекла история.
Я даже удивилась, что Джина рассказала все это без какого-либо принуждения. Наверное, принц для нее значил слишком много…
Ее на самом деле зовут Джина Фанс. Когда ей было восемь лет, ее привели во дворец. Так как ее родители умерли, то ее дядя – лекарь Бруно Фанс – взял ее к себе на воспитание. В те времена женщинам не дозволялось изучать какие-либо науки, а Джина безумно хотела стать лекарем. Тогда дядя, пожалев ее, дал ей удивительный и единственный в своем роде амулет многолетней личины. На вопрос, откуда у него такой, лекарка ответила, что не знает, но слышала однажды, что составляющие амулета были привезены из Океанарии.
А потом ее в образе мальчишки отправили… прислуживать десятилетнему принцу. Вот так они и подружились…
История выглядела вполне безобидной и произвела на Леонарда очень глубокое впечатление. Он еще долго хмурился, вспоминая, наверное, свое нефильтрованное поведение рядом с «Луиджи», но разгневанным не выглядел.
Однако я остро чувствовала, что это далеко не все. Джина не договаривала.
Принц слишком доверял ей и, наверное, не стал бы даже сейчас на нее давить, но я не собиралась делать вид, что все в порядке.
Я отозвала Леонарда в сторону и шепнула ему:
– Леон! За этим стоит нечто большее, чем простое желание девочки выучиться! Поверь мне! Кстати, даже твой второй помощник в курсе, что это женщина!
– Что??? Рин знает??? – изумился Леонард.
– Да, и, я скажу, он не очень-то тебя жалует – влюблен в эту девицу! Мой принц, позволь мне допросить ее!
Он с сомнением посмотрел в мои глаза. Наверное, понял, что методы у меня могут быть сомнительные.
– И что ты собираешься делать? – осторожно спросил он.