Наёмник

Уилбур СМИТ

НАЕМНИК

1

– Меня тошнит лишь об одной мысли об этом, - объявил Вилли Хэндри и рыгнул. Пошевелив языком во рту, он продолжал.
– Идея тухлая, как десятидневный труп.

Он валялся на кровати со стаканом на голой груди и обильно потел.

– К сожалению, твое мнение не может повлиять на нашу поездку, - Брюс Карри, не поднимая головы, раскладывал свой бритвенный прибор.

– Ты должен был отговорить их, должен был сказать, что мы остаемся в Элизабетвилле. Почему ты этого не сделал?
–

– Мне платят не за разговоры, - Брюс взглянул на себя в засиженное мухами зеркало, висевшее над раковиной. В нем отражалось загорелое лицо с шапкой коротких черных волос, которые при чуть большей их длине стали бы завиваться. Черные брови, чуть поднятые на концах, зеленые глаза в обрамлении густых ресниц, подвижные губы. Брюс разглядывал свое лицо безо всякого удовольствия. В последнее время он не испытывал этого чувства даже по отношению к своему довольно крупному, слегка крючковатому носу, придающему ему вид благородного пирата.

– Черт побери!
– проворчал Хэндри.
– Я сыт по горло этой черномазой армией. Я не против войны, но мне совсем не хочется переться сотни миль через джунгли, чтобы нянчиться с горсткой беженцев.

– Проклятая жизнь, - согласился Брюс, намыливая лицо. На фоне загара пена казалась белоснежной. Под блестящей, будто промасленной кожей на груди и плечах перекатывались тугие мышцы. Он был в отличной форме, но и это не доставляло ему удовольствия.

– Налей мне еще выпить, Андре, - Бэлии Хэндри сунул стакан в руку сидящего на его кровати парня. Бельгиец встал и послушно пошел к столу.

– Больше виски, меньше пива, - Вэлли повернулся к Брюсу и снова рыгнул.
– Вот что я думаю обо всем этом деле.

Пока Андре наливал виски и пиво в стакан, Вэлли передвинул кобуру с пистолетом так, чтобы она легла у него между ног.

– Когда мы уезжаем?

– Локомотив и пять вагонов подадут к товарной станции завтра рано утром. Мы максимально быстро грузимся и уезжаем.
– Брюс провел лезвием от виска к подбородку, оставляя полосу чистой коричневой кожи.

– После трех месяцев боев с этими вонючими дикарями я хотел бы немного повеселиться - у меня все это время даже девчонки не было. А нас на второй день после прекращения огня снова отправляют из города.

– С'est la guerra, - пробормотал Брюс.

– Что это значит?
– подозрительно спросил Вэлли.

– Такова война, - перевел Брюс.

– Говори по-английски, приятель, - в этом был весь Вэлли Хэндри после шести месяцев жизни в Бельгийском Конго он не мог ни понять, ни произнести ни слова по-французски. Воцарилась тишина, нарушаемая лишь шорохом лезвия Брюса и тихим позвякиванием: четвертый в комнате чистил винтовку.

– Хейг, хочешь выпить?
– предложил ему Вэлли.

– Нет, спасибо, - Майкл Хейг с нескрываемым отвращением взглянул на Вэлли.

– Ах ты ублюдок! Не хочешь со мной выпить? Даже аристократ Карри

– Ты знаешь, что я не пью, - Хейг снова занялся винтовкой, обращаясь с ней с профессиональной легкостью. У каждого из них оружие стало частью тела. Даже во время бритья Брюсу было бы достаточно просто опустить руку к стоящей у стены автоматической винтовке. две винтовки стояли рядом с кроватью Вэлли.

– Ты не пьешь?
– фыркнул Вэлли.
– Так откуда у тебя такой чудесный цвет лица? Почему твой нос похож на спелую сливу?

Губы Хейга сжались, руки замерли на прикладе.

– Прекрати, Вэлли, - спокойно произнес Брюс.

– Хейг не пьет, ты понял, Андре?
– Вэлли толкнул бельгийца в бок. Он абсолютный трезвенник! Мой папаша бывал таким по два-три месяца кряду. Потом в один из вечеров являлся домой и начинал выбивать мамаше зубы с хрустом, слышным на другом конце улицы. Он захлебнулся собственным смехом и на несколько мгновений смолк.

– Готов биться об заклад, что ты такой же трезвенник, Хейг. Одна рюмка - и ты просыпаешься дней через десять, да? Одна рюмка - и жена ходит с битой мордой, а дети не жрут две недели.

Хейг аккуратно положил винтовку на кровать и мрачно посмотрел на Вэлли. Вэлли этого не заметил и, радостно захлебываясь, продолжал.

– Андре, возьми бутылку виски и подержи ее под носом Старого Трезвенника Хейга. Посмотрим, как у него потекут слюни, а глаза выпучатся, как у рака.

Хейг встал. Он был вдвое старше Вэлли, мужчина за пятьдесят, с сединой в волосах. Приятные черты его лица были еще не до конца стерты трудностями жизни. У него были руки боксера и мощные плечи.

– Пришло время научить тебя хорошим манерам, Хэндри. Поднимайся с кровати.

– Что, хочешь танцевать? Я не вальсирую. Приглашай Андре, он с тобой станцует. Правда, Андре?

Хейг встал в стойку, сжав кулаки и слегка приподняв руки. Брюс Карри положил лезвие на полку над раковиной и тихо обогнул стол. Из этого положения он мог вмешаться.

– Поднимайся, червь навозный!

– Ты слышишь, Андре, он умеет сильно говорить. Действительно сильно.

– Я вобью твою поганую рожу в то место, где должны быть мозги.

– Ну и шутки. Этот парень прирожденный комик, - натужно рассмеялся Вэлли.

Брюс понял, что Вэлли не будет драться. Сильные руки и мощная грудь, покрытая рыжеватыми волосами, плоский мускулистый живот, могучая шея под широким лицом с узкими монгольскими глазами. Но драться он не станет. и это было загадкой для Брюса, который помнил ночной бой на мосту и знал, что Хендри не трус, но на вызов Хейга отвечать не будет. Майкл Хейг подошел к кровати.

– Не трогай его, Майк, - подал свой мягкий, как у девушки, голос Андре.
– Он просто шутит. Он несерьезно.

– Хендри, не думай, что я настолько хорошо воспитан, что не смогу ударить лежачего. Не делай такой ошибки.