Наемники бродячих островов

Греховны Фэва

Когда вдогонку отправилась последняя стрела из самострела, а дистанция не позволяла продолжать обстрел дальше, над фортом раздался одинокий клич. Его подхватили остальные ополченцы.

Снежные пустоши сотряс ликующий рёв!

* * *

Эйфория не продлилась долго.

Лишь до осознания, что за победным возгласом, притаился тихий, но не менее важный звук — стон раненных.

Вместе с тем, началась и самая неприятная часть

службы любого командира — подсчёт потерь.

Опомнившись, Батя откинул забрало и сплюнул за стену. Тут же он повстречался с ошеломлёнными взглядами ополченцев. И не мудрено — с той стороны лежала гора тел, а кое-кто ещё шевелился.

Какая бы эпоха не была, в какую тьму не скатились бы технологии и культура, а глумление над мёртвыми, так и осталось преступлением, грехом и просто аморальным поступком.

И без разницы чей это труп…

Всех, кто чувствовал себя плохо, отправили в землянку на осмотр под снаряжением. Туда же пошли и бойцы с явными ранениями. Нашлись и те, кому требовалась более серьёзная помощь.

Ими всеми сразу занялись Даджой, Кеншин и Венга.

Раненный копьём в голову выжил, но лишился глаза, а при падении со стены ещё и разорвал мясо на половине лица. Бедолагу бил озноб, и товарищи решили напоить его самогоном, за что получили по шапкам от наёмников. Для остановки кровотечения, к повязкам пришлось прикладывать снег. Кое-как справились. Парню было всего девятнадцать лет.

— Ничего-ничего, девчонки любят шрамы. — успокаивала Венга.

Она лукавила… Сильно. Мало того, что слепой на одну сторону стал, так ещё и рана до самых зубов. На красивый шрам рассчитывать не приходилось.

Ещё десятеро получили разной степени травмы от ударов по доспехам. Каменное оружие варваров не пробивало металл, но аж бегом дробило кости за ним. Когда Кеншин помогал одному раненному избавиться от защиты предплечий, Даджой назвал это заброневой травмой. И где он этих терминов понабрался?!

Что-то подобное схлопотал и Макс. В бою его огрели по затылку дубиной. Да так, что малый на мгновение отключился. Вроде обошлось, но кожаный подшлемник теперь натирал ушибленное место.

Нашлись пострадавшие и от вражеских лучников. Несмотря на кажущуюся несерьёзность, стрелы примерно в трети случаев пробили верхнюю одежду резерва и собственных стрелков. Хоть особого вреда они и не нанесли, но раны всё равно требовалось промыть.

Самой лакомой мишенью был Даджой!

Не удивительно! Безнаказанно издали пнуть великана попытались почти все! Броня справилась со своей задачей, а вот рукава стёганки оказались прилично изодраны. Но рукам досталось не сильно, вроде только кожу поцарапало.

Интересно, что от падения со стены внутрь форта не пострадал ни один ополченец. Удар смягчил то ли мелкий сугроб, то ли варвары, с которыми те сцепились.

Кстати, снегопад так и не прекращался. К утру поля укрывало белоснежное одеяло,

глубиной до колена.

Когда раненным была оказана первая помощь, Батя распорядился готовить завтрак. Ведь война войной, а еда — по расписанию!

Готовкой занялся пресловутый резерв. Остальные посменно дежурили и грелись, кто в землянке, а кто у костра.

После наступило затишье… Конечно, если так можно назвать непрекращающиеся стоны за стеной.

Племя не забирало и не добивало своих раненных. Дикари вообще куда-то пропали. Они пересекли хребет холма и были таковы. Ни звука оттуда, ни струйки дыма…

Сначала думали, что расчёт на то, что защитники сжалятся и пойдут добивать врагов, открыв при этом ворота. Но никто не сумел бы преодолеть несколько сотен метров пустыря за короткий промежуток времени. Тем более — по снегу.

— Девяносто четыре… — сосчитал Макс и попытался потереть затылок, через шлем.

— Что там у тебя? — уточнил Лай, имея ввиду ранение.

— Да ничего, всё в порядке…

— Шишка вскочила! — отозвалась Венга из-под стены.

— На тебя то?! — деланно изумился Лайонел, и тут же получил в лицо окровавленный снежок.

Девушка только освободилась от раненных и теперь, с неприкрытой брезгливостью, оттирала руки в сугробе.

* * *

Ближе к полудню из города прибыли сани.

Их тащили чёрные коровы, а управлял пожилой мужчина в дублёнке того же цвета.

Как он сам сказал, лорд Колдролл прислал за убитыми, чтобы отдать их родным для проведения прощальных ритуалов. Сбрасывать своих в бездну, градоправитель запретил настрого!

Но делать этого и так никто не собирался.

Вообще, повсеместно на Архипелаге, добрых людей было принято хоронить на пахотных землях. Если покойный ничего лихого не натворил за жизнь, то пускай перерождается через землю и своё добро передаёт дальше. От того и хлеб всегда и везде считался особой едой.

Всех остальных — сбрасывали в бездну. Негодяем был человек, или просто неизвестное тело нашли… Всё туда. Вниз.

Ещё могли огню предавать. Так сказать, чтобы с дымом и пеплом по небу развеять. Такой церемонии удостаивались только видные деятели и местные правители. И только если леса в достатке!

Услышав, что погибших среди защитников острова нет, старик обрадовался. Телегу загрузили раненными. Гарнизон заставы провожал соотечественников как героев. В след звучали и обещания напиться, и угрозы по бабам пойти через неделю!

Все улыбались и смеялись.

Прошла половина первого дня из семи.

Глава 24

Время шло к ночи. Свет уже высоко поднялся в небеса, Архипелаг опускался во тьму. В приближающихся сумерках снег приобрёл голубоватый оттенок и начал блестеть.