Наемники Судьбы
Шрифт:
– Не знаю, – засомневалась вдруг сильфида, – возможно, если принц станет оборотнем, от него будет больше пользы? Собственно, чем плохи волки? Ну случается им голыми побегать. Подумаешь! Давайте подождем, пока Эдуарда укусят, потом уж заберем.
– Типун тебе на язык! – возмутилась диса. – Несешь такую дурь, что уши вянут! Эдуард – ученик. И никем другим не станет до слов Хельги. Загрызут его, и дело с концом.
Аолен счел своим долгом просветить легкомысленную девицу:
– Новообращенные оборотни очень опасны. В отличие от урожденных, они не способны управлять своей магией,
– Зачем же оборотням нужны такие психопаты? – удивилась сильфида. – Размножались бы естественным путем.
– Я думаю, чтобы избежать близкородственного скрещивания, – предположил Хельги. – Если в замкнутых популяциях долго нет притока свежей крови, они вырождаются.
Энка почему-то разозлилась:
– Ох какие вы все мудрые, спасу нет! Хватит болтать, надо забирать наших олухов и делать ноги. Я не желаю плодить оборотней. Пошли!
Но Хельги ее остановил:
– Я один пойду. Попробую с ними договориться по-хорошему. Так будет лучше.
Меридит отнюдь не была уверена, что так будет лучше. Но возразить не успела, Хельги уже двинулся в путь.
– Если что, я подам сигнал, – сказал он, обернувшись, – без сигнала смотрите не высовывайтесь!
Рагнару показалось почему-то, что спригган обращался к нему лично.
Совершенно не таясь, прошествовал Хельги к башне, справедливо предполагая именно там обнаружить главного оборотня. Поднялся по стертым ступеням каменной лестницы и оказался в довольно просторном помещении со стрельчатыми окнами и изъеденными молью гобеленами. Здесь пахло сыростью, тленом и пылью веков. Посреди зала стоял красивый дубовый стол современной работы, рассчитанный персон на двадцать. Важный бородатый тип сидел за ним в гордом одиночестве, раскрыв пред собой огромный ветхий фолиант в кожаном переплете.
Хельги деликатно кашлянул.
Желтые глаза не мигая уставились на него, оскалились крупные, острые зубы.
– Приветствую вас, почтенный! – сказал спригган учтиво. Он плохо представлял, как надо вести себя с оборотнями, потому решил быть по возможности вежливым. – Ничего, что я вошел? У вас было не заперто.
Он выбрал неверный тон. Именно вежливость хозяин расценил как неслыханную наглость.
– Да знаешь ли ты, презренный, кто пред тобою? – взревел мгновенно изменившийся монстр. Лицо его, только что вполне человеческое, на глазах стало вытягиваться в звериную морду, на пальцах отросли желтые когти, тело трансформировалось. Зрелище из разряда «нервных просим удалиться».
Но странный гость, вместо того чтобы пасть на колени от ужаса, завопил:
– Эй-эй, подожди! Ты же разговаривать не сможешь с таким рылом-то! Я ведь по делу!
Оборотень вновь обрел человечьи черты.
– Стало быть, ты знаешь? – спросил он тихо и грозно. – И все равно осмелился прийти?
Хельги опять перешел на «вы», твердо следуя избранной манере поведения.
– Извините, если побеспокоил, я на минуточку. Тут у вас на столбе, – он кивнул в сторону окна, – двое моих приятелей. Я, собственно, за ними.
Оборотень
– Неужели? И ты уверен, что мы отпустим твоих друзей?
– Вряд ли я могу быть уверен в этом, – дипломатично отвечал Хельги. – Мне остается лишь уповать на ваше благоразумие и здравый смысл. – Вот они – занятия риторикой! Загнул не хуже самого мэтра Арчибальда! – Я примерно представляю, зачем вам понадобились мои спутники. Но, сверяю, они совершенно не подходят для такого дела.
– Ах вот даже как! Позволь осведомиться, почему же? Люди как люди, – издеваясь, спросил оборотень.
– Именно потому, что они вовсе не люди. Тот, что с бородой, – гном, подземное горное существо, – заметив недоумение вожака, пояснил Хельги. – А второй вообще никто. Просто ученик. На него даже человечья магия не действует.
Хозяин скривился. Видно было: не верит!
– А сам ты кто будешь?
– Я спригган, Хельги Ингрем, подменный сын ярла Гальфдана, – отрекомендовался гость (умолчав на всякий случай про «Злого»).
– Значит, спригган? – Слово это ровным счетом ничего не говорило измененному. – А ты не боишься, спригган, что я разорву тебе горло за твою дерзость?
Хельги удивленно моргнул – он так старался вести себя почтительно! – а потом ответил честно:
– Нет, не боюсь.
– Напрасно!
Из-за стола поднимался человек – на Хельги бросился уже зверь, огромный, стремительный и мощный. Спригган едва успел увернуться.
Ох как же ему этого не хотелось! Ведь одежда на нем была вовсе не спригганская, правильно сшитая и заговоренная, а самая обычная, человечья. Но в те секунды, когда Хельги уже с трудом удерживал за шкирку извивающегося и брызжущего слюной зверя, ему стало предельно ясно: вежливые речи тут совершенно не помогут, надо демонстрировать силу.
Но оказаться посреди чужого населенного пункта в чем мать родила – нет уж, извините! И отшвырнув подальше беснующуюся тварь, Хельги исхитрился и осуществил прямо-таки эквилибристическую трансформацию. В результате его туловище оказалось увенчано головой полярного волка, кисти рук превратились в лапы, а сзади возник незапланированный хвост. Хвосту было очень тесно и неудобно под одеждой.
Эффект последовал незамедлительно и превзошел самые смелые ожидания. Изготовившийся для очередного броска вожак резко затормозил, лапы его неуклюже разъехались, зверь распластался на брюхе и поджал хвост. Секунда – и перед Хельги предстала коленопреклоненная человеческая фигура.
Спригган тоже поспешил принять свой нормальный вид. Особенно радостно было расстаться с хвостом. Но на этом удовольствия закончились. Хельги с ужасом увидел, что оборотень, как был на коленях, ползет к нему, вывалив язык, с явным намерением если не облизывать, то целовать ноги! Титаническим усилием воли Хельги подавил желание завизжать и забраться на стол.
– Повелитель! – причитал оборотень. – Прости меня, недостойного! О! Как я сразу не распознал твоего величия! Казни меня лютой казнью, я заслужил. Слепец, о слепец! Как я мог позабыть слова пророчества?!