Наемники Судьбы
Шрифт:
И вот теперь, когда рыцарь втрескался по самые уши (как выразилась Энка) в южную принцессу, проблема отпала сама собой! Ну разве жизнь не прекрасна?!
– И чего они плетутся, будто вчера ходить научились? – Энка начала выказывать нетерпение.
– Оставь их в покое! – зашипела диса. – Не мешай их счастью, пусть общаются на здоровье!
Сильфида понимающе усмехнулась:
– Не очень-то обольщайся! На Побережье они расстанутся – и Рагнар снова переключится на тебя.
– Не-эт! – Меридит мечтательно задрала к небу довольную физиономию. –
На третью после встречи с Самитрой ночь чуткую дису разбудили звуки – тихие, но вполне определенные: монаршие особы перешли от слов к делу.
Неделя пути отделяла путников от Побережья, так утверждал Орвуд. Гном хорошо знал здешние места. В свое время он с экспедициями облазил все Арвеи вдоль и поперек в поисках золотой руды.
– Какой смысл было искать? – осудил Хельги. – Арвеи горы слишком молодые, тут не может быть золота. Видишь, какие высокие!
– Даарн-Ол тоже высокие, а золота полно… вернее, было полно, – хмуро поправился гном.
– Даарн-Ол намного старше. Они почти ровесники Безрудных гор, просто испытали новейшие тектонические поднятия в эпоху, когда закрылся океан Палеоркан, Аполидий вклинился в наш континент и возникли Арвейские горы.
– А когда это было? – Ильза с ужасом вообразила себе этакую катастрофу.
– Примерно двадцать пять миллионов лет назад, – ответил Хельги, справедливо полагая, что термин «палеоген» ей ничего не скажет.
Ильза сразу успокоилась. Она умела считать до тысячи, но знала, что миллион – это ужасно много. А Орвуд усмехнулся скептически:
– Ты в самом деле демон, если знаешь, что было двадцать пять миллионов лет назад!
– Беда гномов в том, что они воображают себя умнее всех других, а потому не считают нужным интересоваться достижениями современной науки, – изрек Аолен в пространство. – Излишнее самомнение мешает развитию.
Энка тихо хрюкнула. На ее взгляд, эльфы и гномы друг друга стоили.
Рагнар в разговоре участия не принимал. С появлением Самитры он отдалился от спутников и продолжал отдаляться. Ни мелкие бытовые проблемы вроде обустройства ночлега, ни глобальные, то бишь спасение Мира, больше не занимали славного рыцаря.
Все внимание его было поглощено Самитрой. Видеть ее, говорить с ней, угождать ей. Остальное перестало существовать. Даже богатырский аппетит пропал. Не подсунешь ему миску прямо под нос – он и поесть забудет! Будто зачарованный! Зато с каким рвением кидается рыцарь исполнять малейшую прихоть своей возлюбленной, какой благодарный восторг светится в глазах!
– Знаете, – мрачно изрекла сильфида, которую уже тошнило от раболепного поведения принца, – мне почему-то кажется, что если она попросит его зарезать нас спящими, он это сделает.
– Глупость какая! – возмутилась диса. – Зачем ей говорить такое?
– Не знаю. Может, и
– Не соглашусь. Просто Рагнар слишком чувствителен к женскому полу. Он даже в меня ухитрился влюбиться, а тут небывалое совершенство подвернулось. Неудивительно, это он последний ум потерял!
– Еще как удивительно! – влез в девичью беседу Хельги. – Она страшная как ведьма. Черная, носатая, лохматая – жуть!
– Ты ничего не смыслишь. У нее южная красота.
– Хельги смыслит! – обиделась Ильза. – Она толстая!
– И это есть, – согласился спригган. – Причем неравномерно толстая. В Кансалоне таких в уборных рисуют.
Аолен негодующе кашлянул. На его взгляд, разговор, учитывая присутствие юной девушки, принимал нежелательный оборот.
– Я так скажу, – вмешался Орвуд, – она, конечно, красивая, просто Хельги в женщинах не разбирается, то ли по молодости лет, то ли из-за дурного воспитания. Да только мне тоже она не нравится. Что-то в ней неправильное.
– Вот! – Хельги даже проигнорировал «дурное воспитание». – Это я и хотел сказать! Именно – неправильное! Мне с первого момента стало казаться: НЕПРАВИЛЬНАЯ она.
– Я знаю, что было не так, – подал голос Эдуард.
– Знаешь – говори! – велела Энка.
Принц смутился:
– Я подумал… Помните, когда я увидал вас в лесу? Тогда война еще только начиналась, а я сразу знал, что вы враги. У меня в голове сидело: все нелюди – враги. Я испугался… А она встретила столько нелюдей, и хоть бы что! Конечно Рагнар ее спас, его незачем было пугаться, а мы были с ним… Но она вела себя так, будто никакой войны нет вовсе: требовала, претензии какие-то предъявляла. Будто ей без разницы, люди перед ней или нелюди. Может быть…
Эдуард говорил сбивчиво, запинался и краснел, опасаясь обычных насмешек. Его слушали внимательно и серьезно.
– Продолжай, – кивнул Хельги.
– Может быть, ей и правда все равно, как тем, в Трегерате. Но вдруг нам не все равно? Откуда ей знать? Вдруг мы коварные и злые и хотим просто отбить добычу у орков, а после станем ее мучить и требовать за нее выкуп? Сейчас ведь всякое возможно!
– Да-а, – задумчиво протянула Меридит. – В словах твоих есть резон. Самитра вела себя странно. Скажем так, несовременно. Может, она просто дура? – В голосе дисы звучала робкая надежда.
– Или бедняжка жила в изоляции от внешнего мира и ничего не знает о войне? Такое случается в монарших семействах Юга, – предположил эльф, сам не веря своим словам. – Такое случалось. Лет триста назад. С тех пор мир успел измениться.
– И между прочим – где орки? Те, что поймали ее, а после упустили? Где погоня? Только не говорите, что они нас не нашли или им надоело за ней бегать, – по-сприггански фыркнул Хельги. – Орки не отпускают пленных. И не упускают.
– Короче, история очень странная, – сделала вывод Энка. – Надо за Самитрой последить. На всякий случай.