Наемный убийца

Леонов Николай Иванович

Первый, кто понял, что с мальчиком не все в порядке, была мама – Светлана Александровна. Впрочем, когда прозвенел первый звонок, женщина была еще так молода, что отчество ей не полагалось. История произошла банальная, однако страшноватая. Олег готовился к выпускным экзаменам, Светлана готовила на кухне обед и уронила кастрюлю с кипящим бульоном, ошпарила ногу, закричала и от болевого шока потеряла сознание.

Первой на этот дикий вопль прибежала соседка из соседней квартиры, начала звонить, барабанить в дверь, лишь тогда Олег вышел из своей комнаты, отпер замок, взглянул удивленно.

– Что? Что? – повторяла соседка. – Где Светлана? Пожар? Она так кричала!

– Слышал. – Олег махнул рукой. – Мать на кухне, у меня задача не получается.

Мучилась

Светлана ужасно, но ногу удалось спасти. Муж взял отпуск, дневал и ночевал в больнице. Олег мать навещал, точнее, заскакивал, оставлял цветы, чмокал в щеку и убегал. Страдая от дикой боли, обласканная заботливым мужем, Светлана наблюдала за сыном, все собиралась с ним поговорить, ведь соседка рассказала, что Олег не вышел из комнаты, хотя крик женщины был слышен даже в других квартирах. Светлана так и не поговорила с сыном, сначала не хватало сил, а позже она поняла, что Олег совершенно равнодушен к чужим страданиям. Равнодушен в равной степени как к боли матери, так и к мучениям женщины из африканского племени. Светлана поделилась своими опасениями с мужем, они начали вспоминать, каким был Олежка в детстве. И, к своему ужасу, поняли, что он таким родился, его полное равнодушие к несчастьям окружающих проявлялось постоянно, но они, родители, не обращали внимания на потрясающую черствость, бездушие любимого чада. Отец пытался потолковать с сыном как мужчина с мужчиной, парень лишь удивился, даже возмутился. Олег категорически заявил, что это он человек абсолютно нормальный и современный, а все остальные, в том числе и предки, сентиментальные марсиане. Между родителями и сыном появилось отчуждение, которое довольно быстро превратилось в глухую стену. И если Светлана в эту стену порой пыталась стучать, то Олег лишь удивлялся, считая, что у них хорошая благополучная семья, слюнявых разговоров он терпеть не может, просит по пустякам не беспокоить.

Когда подполковник Сергеев получил назначение на новое место службы, Олег ехать с родителями отказался, заявив, что они его утомляют.

Случается, что у здоровых людей рождается урод, и родители, сломленные горем, отказываются брать ребенка, бросают на произвол судьбы и государства, стараются сбежать от него, от себя, быстрее забыть.

Собираясь к переезду и услышав заявление сына, Сергеевы даже себе не признались, что почувствовали облегчение. Подполковник сдал служебную двухкомнатную квартиру, добился для сына однокомнатной. Примерно с год обменивались письмами, затем открытками к юбилеям, вскоре ниточка порвалась окончательно.

Когда Олег встретился с Ниной, им было по двадцать три, роман случился скоротечный. Олег работал в телеателье, деньжата водились, но Нину деньжата не устраивали, она хотела иметь деньги, точнее – деньжищи. Олег никого не любил, Нина исключения не составляла, для постели найти женское тело сложности не представляло, так что расстались тихо и мирно. Нина и забыла бы парня в одночасье, если бы не одна история. За девушкой начал ухаживать грубый и надоедливый парень, и она пожаловалась Олегу, который взглянул на ухажера, кивнул, обещал разобраться. Нина тогда решила, что Олег трус и трепло, а через два дня узнала – на стройке неподалеку нашли труп незадачливого ухажера. Нина в это время не работала в «Алмазе», не спала с Тимошей, еще и не ездила к матери в Германию, девушка была лишь обыкновенной студенткой, потому прибежала к Олегу, напуганно сообщила о найденном трупе и спросила:

– Олежка, неужели?

– Ты же просила, – равнодушно ответил Олег. – Какое нам дело, одним меньше, забудь.

За несколько лет Нина проскочила огонь, воду и разные трубы, создала собственную систему координат, определилась в ней, познакомилась с Тимошей, тогда и вспомнила о телевизионном мастере, который убил человека, потому что девушка попросила. Она познакомила мужчин, рассчитывая, что они друг другу подойдут, но ошиблась. Тимоша хоть и небольшого ума, но чутья потрясающего, сразу почувствовал, что Олег совершенно неуправляем, такие люди авторитету были не нужны; Олег, в свою

очередь, провожая Нину, обронил:

– Мне на людей плевать, но своей жизнью я не торгую, тем более за деревянные. Появится валюта, и чтобы я один, и никаких концов, приходи, подумаем.

Несколько лет назад Олег выслушал наставления бывалого немолодого телемастера:

– Олежка, ты парень с головой и руками, но электроника не твое призвание. Ты недурственный подмастерье, поверь моему опыту, сколько ни горбаться, ни протирай штаны, но таким и останешься. На хлеб с маслом всегда заработаешь, но не более того. Кто в жизни добивается настоящего успеха? – Он поднял обожженный кислотой палец. – Тот, кто умеет делать что-то лучше, чем все остальные. Неважно, что именно. Чертить, играть, петь или заворачивать в сортире гайки. Важно, чтобы человек был мастером и делал это лучше других. Ты, парень, должен найти свое призвание, упереться и стать лучшим.

Старый, мудрый мастер и представить не мог, к какому результату приведут его вещие слова.

Олег довольно много читал: и русскую классику, и зарубежную, небрежно листал детективы и удивлялся, как много люди рассуждают о цене человеческой жизни, о муках совести, раскаянии. Он понимал – человек должен оберегать свою жизнь, это естественно, таков закон природы. Но почему он обязан беречь жизнь соперника? Ведь все люди на земле соперничают, земля мала, а благ на ней и совсем немного и на всех не хватает. Раз соперничают, значит, побеждает сильнейший. В конце концов он запутался, книжки забросил, начал думать конкретно о себе, Олеге Сергееве. «Никакими комплексами неполноценности я не страдаю, и в этом моя сила». Услышав наставления мастера, задумался: а что я могу делать лучше других? Надо признаться, выбор оказался невелик, и очень скоро он пришел к выводу, что, скорее всего, он сумеет лучше других убивать. «С психикой и нервами у меня, слава богу, полный порядок, значит, дело за техникой». Ножи, цепи, восточные единоборства, которые хорошо смотрятся по телевизору, он отмел сразу. «Это от лукавого и для публики, а мне они ни к чему. Я человек современный, и оружие у меня должно быть современное», – решил Олег, записался в секцию, начал тренироваться в стрельбе из пистолета. Через год усиленных занятий тренер сказал:

– Олежка, ты парень не бездарный, но дальше мастера спорта не пойдешь. – И пошутил: – В уличной перестрелке ты будешь ас, гарантирую.

Один мудрый человек сказал, мол, в наше время в цене только профессионалы, другой, исходя из лучших побуждений, научил Олега стрелять, а по сути своей он был готов к убийству от рождения.

Заказывают торты и костюмы, просят починить ботинки или машину, Олег знал, никто не придет и не предложит работу по его новой специальности. Следует искать самому, но как и где? Из разговоров клиентов Олег знал, что в городе сражаются две бандитские группы, имена не назывались, болтуны имен не знали, а люди информированные не болтали.

Однажды Олега вызвали на дом, якобы испортился телевизор. Олег сменил перегоревший предохранитель, хотел ругнуться, мол, из-за такой ерунды время зря потерял, но хозяин, хитро улыбнувшись, хлопнул по плечу, пригласил за стол и сказал:

– Не сердитесь, молодой человек, предохранитель я мог сменить и сам, но у меня имеются проблемы более серьезные.

Олег пригубил коньяк, убрал в карман сто рублей, по тем временам деньги.

– Жизнь сложна, люди завистливы, – философствовал хозяин. – Каждый норовит ножку ближнему подставить, а то и за горло взять.

Олег пил кофе, молчал, словно и не слышал. Нинка, стерва, навела, понял он. А может, и к лучшему?

– Слышал, вы человек без предрассудков и отличный стрелок, – сказал хозяин и замолчал.

– Выкладывайте! – Олег постучал пальцем по столу.

Хозяин тотчас положил перед Олегом пять тысяч и бумажку, на которой печатными буквами были написаны все данные горлохвата. Олег, как, впрочем, и многие в городе, этого человека знал, деньги и записку убрал в карман, не торопясь допил кофе, подхватил свой чемоданчик и сказал: