Нагаш непобежденный
Шрифт:
Войдя в комнату, Нагаш остановился, нарочито игнорируя ненавидящие взгляды Отрекшихся, и начал рассматривать военные трофеи, развешанные по стенам. Наконец его взгляд вернулся к месту, где стоял Брагадх. Некромант холодно улыбнулся.
— Я по меньшей мере ожидал трона, — произнес он.
Воин кивнул на бревно, пылавшее в очаге.
— Ты на него смотришь, — прорычал этот широкоплечий гигант с раздвоенной рыжей бородой и тяжелым нависшим лбом.
Нагаш слегка склонил голову перед воином. Такую полную горечи
— Пора, — сказал он.
Брагадх упрямо вздернул подбородок.
— Сначала давай услышим твои условия.
— Разве я их уже не изложил? — возразил Нагаш.
— Я хочу, чтобы мои люди тоже услышали то, что ты скажешь.
Нагаш обдумал просьбу. Брагадх был грозным военным вождем — храбрым, хитрым и беспощадным. Некромант не мог считать его жалким человеком.
— Ну что ж, — произнес некромант. — Условия те же самые, что и для остальных сдавшихся мне крепостей. Прежде всего, вы отрекаетесь от Малаха. Далее — две трети твоих воинов возвращаются со мной в мою крепость и служат в моей армии до самой смерти и после нее. Остальные останутся здесь вместе с женщинами и детьми, чтобы обрабатывать поля и увеличивать население. Две трети каждого поколения мужчин будут призваны на службу, а деревня — обеспечивать их мясом и зерном дважды в год. Это все ваши обязательства передо мной как перед своим хозяином.
Отрекшиеся украдкой переглядывались. С точки зрения Нагаша, условия были исключительно великодушными.
Дьярид скрестил на груди мускулистые руки. Как и у Брагадха, его длинное лицо украшала темная раздвоенная борода, а в волосы он вплел отполированные кости фаланг пальцев.
— А как наш народ будет защищаться от других врагов? — спросил он. — Ты оставляешь нам слишком мало воинов, чтобы выжить.
Нагаш хмыкнул.
— Я прошел ваши земли от края до края, — ответил он. — Здесь очень много могил. Достаточно для большой армии. Их можно призвать на войну в любое время.
Темные глаза задумчиво сощурились. Смысл сказанного постепенно дошел до юного предводителя. Если какой-нибудь деревне хватит глупости, чтобы восстать, их же собственные предки поднимутся и накажут их.
Брагадх кивнул:
— И во всем этом ты нам поклянешься, если деревни тебе подчинятся?
— Иначе я бы этого и не предлагал, — ответил Нагаш.
— Нет! — закричал вдруг один из Отрекшихся — пожилой человек с проседью в бороде и похожим на бочонок телом, облаченным в доспехи из кожи и бронзы. Он шагнул вперед и погрозил кулаком сначала Брагадху, а потом Нагашу. — Мы истинный народ, а не рабы! — заявил он, повернув к Нагашу свирепое лицо. — Я скорее выберу смерть, чем предам моего бога и стану служить такому, как ты!
Нагаш пару секунд смотрел на старого деревенского старосту.
— Как пожелаешь, — сказал он.
Ягхуры мгновенно накинулись на старика. Лоснящиеся бесформенные фигуры промчались мимо своего хозяина и прыгнули на Отрекшегося. Тела их были сгорбленными, обнаженными, покрытыми
Хор кошмарных завываний заполнил зал, когда они схватили старика своими лапами с острыми когтями и повалили на пол. Зазубренные гнилые зубы вонзились в лицо и шею варвара. Он пытался сопротивляться, крича от ужаса и боли, но существа держали его крепко. Плоть рвалась, как сгнившая ткань, горячая кровь брызнула в воздух, а крики старика сменились предсмертным хрипом. Ягхуры рвали его тело когтями, раздирали доспехи, чтобы добраться до теплого мяса. Монстры приступили к пиру, и вой сменился влажным чавканьем.
— Еще до того, как взойдет солнце, все мужчины, женщины и дети в этой крепости умрут, — произнес Нагаш в наступившей тишине. — Поля и дома останутся целыми и перейдут во владение тех, у кого больше здравого смысла. — Он обвел толпу взглядом. — Ваш выбор прост. Служите мне, и ваш народ останется жив. Он даже будет процветать, как и должны процветать верные вассалы. Или же они умрут, а их кости станут служить мне в шахтах все грядущие века. Вы меня поняли?
Все молчали. Наконец ведьма — высокая темноволосая женщина с большими глазами и узким лицом — скрестила на груди руки и сердито уставилась на мужчин.
— Не будьте глупцами! — рявкнула Аката. — Время сопротивления прошло. Мы должны быть практичными. Истинный Народ должен уцелеть.
Услышав слова ведьмы, один из Ягхуров поднял голову. Из его рта капала кровь, плоские ноздри раздулись, и он что-то голодно прорычал. После четверти тысячелетия пожирания человеческой плоти Ягхуры особенно полюбили мягкое мясо женщин и детей.
Брагадх с ненавистью посмотрел на вурдалака, и Ягхур поспешно вернулся к своей трапезе. Вождь вздохнул.
— Ведьма говорит правду, — устало произнес он. — Теперь нужно думать наперед и позаботиться о том, чтобы наш народ выжил.
Стон исторгся из дюжины глоток, когда Брагадх обошел очаг и направился к Нагашу. Остановившись перед некромантом, он вытащил из ножен свой большой, защищенный рунами бронзовый меч и опустился на колени.
— Я Брагадх Магхур’кан, — сказал он. — Военный вождь Истинного Народа. — Он осторожно положил меч у ног Нагаша. — И я покоряюсь.
Некоторое время никто не двигался. Затем деревенские вожди один за другим начали подходить и складывать свое оружие у ног некроманта.
Нагаш принимал их поклонение молча, а исполненное торжества лицо прятал в складках капюшона. На противоположной стороне комнаты избранные воины Брагадха и Дьярида с потрясенными лицами смотрели, как их честь и традиции ложатся к ногам давнего врага.
Только Аката встретилась с некромантом взглядом, и лицо ее было жестким, как камень. Здравомыслящая, но при этом не скрывающая ненависти, отметил про себя Нагаш. Ну и ладно. До тех пор, пока служит мне.