Наглец из магической академии
Шрифт:
Я протянула ей блокнот и обратила внимание, что у нее лишь в одном ухе сережка.
— У тебя пропало украшение.
Били коснулась своего уха и ухмыльнулась.
— Уже давно. Оно осталось у моего любимого. Очень скоро я выздоровею, и мы с ним будем снова вместе. Доктор Морис говорит, что я делаю успехи.
— Это его ты рисуешь в своем блокноте? — спросила я.
— Да! Это он. Правда он замечательный? У него есть дракон, и он капитан студенческой команды Джимингейла в драконьих гонках. Если бы ты его знала, то была бы им очарована. Он невероятный. От него все
Мне стало дурно.
— Нам пора, — сказал Матиас. — У Сабины еще есть дела, но я был рад с тобой повидаться, Били.
— Я тоже. Скоро меня отпустят, и мы будем видеться чаще, — сказала она.
Я попрощалась с сестрой Матиаса и вышла из беседки. Стоило нам уйти, девушка снова принялась за рисунки.
— Теперь ты отвезешь меня домой? — спросила я.
Матиас кивнул. Выехали в молчании. Охрана отворила нам ворота, пропуская на дорогу. За спиной остался пансион «Чистое сердце», а у меня очень много вопросов. Где-то на середине пути Матиас сбавил скорость и остановил автомобиль у обочины.
Смотрел прямо перед собой, словно боялся взглянуть на меня.
— Около года назад мой отец признался, что собирается уйти из семьи к другой женщине. А еще «обрадовал» новостью, что у него есть внебрачный ребенок от нее. Вторая семья у него была с самого начала, как он заключил брак с моей матерью. Для меня это стало большим ударом. Я не желал поддерживать отношения с ними, но во мне взыграло любопытство — захотелось посмотреть, на кого он променял меня и мать. Мы встретились с Били. Она оказалась милой девочкой, на которую даже злиться было как-то неудобно. Впрочем, я винил в первую очередь отца. Он столько лет всем лгал. Били оказалась полукровкой с особенным даром. Доктор Морис говорит, что смешения крови магов и людей выливается в самые невероятные магические способности. Что говорить, ты — живой тому пример, можешь принимать образ дракона. Чтобы Били была под присмотром, отец устроил ее в академию Джимингейла. Она была стабильна, у нее не было проблем с даром. Отец позаботился, чтобы никто не узнал, кто она такая. Все шло хорошо, пока на ее пути не появился Гай Мартан, — Матиас горько ухмыльнулся. — После этой встречи она стала меняться. Били помешалась на нем и устроила пожар, в котором сгорела академия.
— Причем здесь Гай, если Били все сделала сама?
— Били не могла этого сделать. После расследования мы забрали ее на поруки как душевнобольную и привезли в «Чистое сердце». Доктор Морис очень хороший врач. К нему везут больных даже из-за границы. Он отличный эмпат и очень хороший менталист. Он начал изучать случай Били и сказал, то ее сознание систематически подвергалось агрессивным ментальным атакам. Кто-то методично внушал ей, чтобы она подожгла академию. Единственный, кто мог это сделать — Мартан. Он использовал ее влюбленность, чтобы поглубже пробраться в ее сознание.
— На нее мог повлиять кто-то другой. Если Морис — менталист, то пусть влезет в ее голову и найдет этого человека в воспоминаниях.
— Нет в ее голове ничего, все стерто. Когда ее нашли, она не знала даже своего имени. Кто-то знатно постарался, чтобы скрыть все следы. И если ты была на
— Тогда почему она не сопротивлялась?
— А как можно сопротивляться человеку, от которого ты без ума? Ты видела ее рисунки. У нее из всего мира остался лишь Мартан. Попроси он ее спрыгнуть с башни, она бы сделала это не задумываясь.
Я сложила руки на груди и откинулась на спинку кресла.
— Если бы этому было подтверждение, то Мартан бы сидел уже в тюрьме.
— А Били бы умертвили как особо опасную полукровку. Отец много сил потратил, чтобы замять это скандальное дело. Осудить Мартана — подписать для Били смертный приговор. Он монстр, Сабина. Он выбрал ее, вскружил голову, а затем заставил сжечь академию.
— Я в это не верю.
— Но это так. И я не хочу, чтобы ты стала такой же, как Били. Я вижу, как он делает с тобой то же самое!
– Давай каждый будет решать сам за себя.
– Я так не могу, Сабина. Я волнуюсь…
– …за наш секрет? Не стоит. Я не расскажу Гаю о нашей договоренности.
Матиас с силой треснул о руль так, что я встрепенулась.
– За тебя волнуюсь! Что ты за упертое создание?! Ты настолько слепа, что не замечаешь, что я давно люблю тебя!
У меня отняло дар речи.
– Я… не знала… Мне жаль, но…
– Я в курсе твоего отношения ко мне. Имею представления, что вас с Мартаном. Даже когда грохочут снаряды находятся люди, готовые рассказать все детали ваших ночных встреч.
– Я хотела подобрать подходящий момент. Но все сразу навалилось… Матиас.
Он окатил меня взглядом полным глубоки печали и завел мотор. Автомобиль вырвался на дорогу и на огромной скорости направился обратно в город.
Мы оба молчали. Я чувствовала себя предательницей.
Чтобы не мучить себя чувством вины, стала размышлять про слова Матиаса о «ночных встречах». Первый раз я встретила Мартана после инцидента на арене Грани, затем – в драконьем загоне, когда осматривала Дона. Но тогда между нами ничего не было. Видимо, Матиаса убедили в обратном.
Зато стали немного понятны его заносчивые поступки и необходимость изображать пару. Он не за наш секрет переживал, а боялся, что я буду с Гаем, а не с ним. Безответная любовь и ревность делали его невыносимым. Значит, это не он рассказал обо мне Алистеру. Тогда кто?
Спросить у него язык не поворачивался. Казалось, каждое мое слово бьет его, как хлыстом.
За грустными мыслями совсем не заметила, как мы въехали в город и остановились у входа в академию. Я виновато посмотрела на Матиаса, который не торопился выходить.
– Иди в драконий загон, я принесу прибор.
– Матиас, мне очень жаль.
– Иди, – ответил с нажимом.
Я отворила дверку и вышла, не оборачиваясь направилась к Дону и Гай. Нас не было всего пару часов, когда я только вошла в загон сразу почувствовала неладное.