Наглядная геометрия
Шрифт:
М а р и н а П е т р о в н а. Нет… Посмотрела на тебя и вспомнила, какая подпись в газете под твоим фото. (Берет газету, читает.) «Свежий ветер повеял на заводе. Новый директор В. М. Бескаравайный с теплой отеческой улыбкой беседует с молодыми рабочими».
Б е с к а р а в а й н ы й. «С теплой отеческой…» Это Кругляк. Его стиль. Чертов графоман! И как его терпит редактор? Ну, я же ему врежу за эту подтекстовку.
М а р и н а П е т р о в н а. У тебя тоже терминология: «врежу», «пропесочу»…
Б
М а р и н а П е т р о в н а. Кефир пил? Заговей до обеда. Сегодня у тебя разгрузочный день.
Б е с к а р а в а й н ы й. Я, понимаешь, к нагрузкам привык: хорошо было бы сейчас после кефирчика солидный бифштекс!
Звонят в дверь. Б е с к а р а в а й н ы й идет открывать. Возвращается с Р о г у л е й.
Р о г у л я (с порога). Доброе утро, Марина… если не ошибаюсь, Петровна… Я звонил. Никто трубочку не берет.
М а р и н а П е т р о в н а. Очевидно, я играла, не услышала. Кофе будете пить?
Р о г у л я. Только не черный. Сердце сдает.
М а р и н а П е т р о в н а выходит.
Ну, так вот. Прочел я, Василий Миронович, вашу статью и не смог не зайти. Публицистика на высоком уровне.
Б е с к а р а в а й н ы й. Это вы про стиль. А по существу?
Р о г у л я. Что говорить… Непривычно… Директор — и вдруг как будто спрашивает у молодежи совета. Во всяком случае, никуда не денешься — убедительно.
Б е с к а р а в а й н ы й. Неужели вас моя статья убедила больше, чем необходимость реконструкции? Кому-кому, а вам давно бы пора…
Р о г у л я. Видите ли… вы мне открыли глаза. Счастливчик! Есть у нас такие люди. За что ни возьмется — судьба на его стороне. А я не привык к грандиозным масштабам. Думаете, мне хотелось директором быть? Руками и ногами отбивался.
Б е с к а р а в а й н ы й. Возможно.
Р о г у л я. Улавливаю в вашем тоне нотки недоверия. Признайтесь: наговорили вам на меня!
Б е с к а р а в а й н ы й. Прислушиваться к сплетням, все равно, что в болоте купаться. Я люблю чистую воду.
Р о г у л я. Я тоже. Привык, понимаете, правду-матушку резать в глаза. Вот и теперь вам — начистоту. За что меня сняли? За правду. Был бы я очковтирателем, кивнул бы головой: «Пожалуйста! Выполню!» А я честно сказал: невозможно с теми кадрами, что сейчас в нашем цехе, начинать дело, которое бьет рабочий класс по карману.
Б е с к а р а в а й н ы й. Что же вас тогда переубедило в моей статье?
Р о г у л я. Ваш талант. И не скромничайте. Я уже стар для подхалимажа. Одного хочу: не думайте, будто я что-нибудь против вас имею за то, что вы на моем месте. Собственно говоря, не на моем… Я человек рядовой… Но если вам что-нибудь потребуется
Б е с к а р а в а й н ы й. От вас мне многое потребуется. Вы должны быть моей правой рукой: сейчас ваш цех — на линии огня.
Р о г у л я. Я солдат. Хотя на фронте и не был, но дисциплину ценю. (Встает.) Ну, ни пуха вам ни пера. Если молодежь вас поддержит — вы на коне. Хотя, повторяю: настоящих кадров у нас в цехе нет. Разве это рабочий класс? Помните, когда мы с вами были молодыми…
Б е с к а р а в а й н ы й. Я другого мнения о молодежи. Поживем — увидим.
Р о г у л я. На бригаду Черешни рассчитывайте — там ребята сознательные. Я с ними лично побеседую перед собранием. А то на Яремчука слаба надежда. Я лично против него ничего не имею, но… Страшно сухой. Ох, что за память… Я ведь хотел вас спросить: что нам с блоками делать-то, Василий Миронович? Режут, режут нас блоки. Не вылезают из брака.
Б е с к а р а в а й н ы й. Поставьте туда самых лучших формовщиков.
Р о г у л я. Это можно. Но, чтобы ликвидировать задолженность по блокам, надо бы туда и металлу подбросить.
Б е с к а р а в а й н ы й. Блоки душат завод… Ничего не попишешь. Давайте пока на них столько металла, сколько понадобится.
Р о г у л я. Может быть, сразу и распоряжение подпишете? (Бескаравайный подписывает.) Порядочек!
Входит М а р и н а П е т р о в н а с подносом.
Б е с к а р а в а й н ы й. Вот кофе с молоком.
Р о г у л я. Нет. Бегу. Обещал супруге в кино. А вы?
Б е с к а р а в а й н ы й. К сожалению, времени нет. Анонимки читаю.
Р о г у л я. Вот те на! Неужели и на вас нацарапали?
Б е с к а р а в а й н ы й (берет со стола бумажки). Полюбуйтесь! В обкоме собрали, аккуратно подшили и отдали мне для домашнего чтения.
Р о г у л я. Так же точно и на меня сочиняли. И кто этот мерзавец?.. (Марине Петровне.) Извините за беспокойство… (Бескаравайному.) Все будет сделано, Василий Миронович. (Выходит.)
М а р и н а П е т р о в н а (просмотрев на столе бумажки). Василий! Это страшно!
Б е с к а р а в а й н ы й. Не страшно, а глупо. (Берет одну бумажку, читает вслух.) «…Обращаем также внимание на факты грубости нового директора, на его нетерпимость к принципиальной критике. Следовало бы присмотреться и к моральному облику Бескаравайного, так как он сообщает в анкете, что имеет двоих детей, но якобы не знает, где они находятся. Надо проверить, не сбежал ли в свое время Бескаравайный на Север от первой жены, чтобы не платить алиментов…»